Сказка о Яноше Надара

Эту сказку рассказывали гвоздари, те, что прихо­дили из деревень. Я тогда был еще маленьким. С тех пор я забыл о ней. И вот только теперь я вспомнил ее, чтоб снова рассказать вам и, грешным делом, про­слезился. Таковы старики - им недолго заплакать. Разве вам не хочется иногда начать жизнь сначала? Сколько раз желал я, как и Кралевич, чтобы то или другое плохое мое дело оказалось несовершившимся. Вот взять хотя бы Кралевича. Он добился в жизни всего, чего хотел. И все же в конце концов решил отречься от своего прошлого и начать жизнь сначала. Когда беда случается не по нашей вине, это не так обидно, мы легче миримся с ней. А Марко сам, значит, был виноват, потому и захотел он, чтобы все ока­залось несбывшимся. Ну, а что говорит конец сказ­ки? Мудрая это сказка! Если бы двадцать стариков захотели выдумать конец, то и они не придумали бы такого! Где человеку додуматься!

В конце пресвятая Марья сказала Марко: «Всевыш­ний воскресил моего сына, но распятие так и оста­лось распятием!» Ведь и у Марко воскресли и отец и мать, а толку-то что ему было от этого?

Это очень умная сказка. Марко убил их - плохо. Они воскресли - тоже плохо.

И теперь, когда хоронят кого-нибудь и жена или мать плачет и рвет на себе одежду у смертного одра: «Зачем ты, господи, отнял его у нас, верни нам его!» - я молчу, никого не утешаю. Ведь можно вызвать семейную ссору. Меня и так недолюбливают, а если я еще вмешаюсь не в свое дело, может быть еще хуже. При том думаю я вот что: «Каково тебе пришлось бы, если бы покойник вдруг сел в гробу!» Разве не любил я свою мать, которая меня до десяти лет грудью кормила? Любил, да так, что просил зарыть меня вместе с нею, когда ее опускали в могилу. А разве захочу я теперь, чтобы она воскресла из мертвых? Да боже меня сохрани от этого! И услышь она эти мои слова, знаю, простила бы мне их, непре­менно простила бы.

Еще рассказывать? На что вам столько сказок? Вот смотрите, пока вы тут сидели да слушали меня, я сделал несколько фунтов каблучных гвоздей. Ну что вы сидите сложа руки? Взяли бы хоть мех к гор­ну поднесли, что ли? Слушайте меня и раздувайте мех, когда я прикажу, как я только что это делал. Утречком хочу пару хомутиков послать кровельщику, зять снесет.

Вот только положу сперва железо. Ну, давайте, вздувайте горн с божьей помощью.

Жил-был король. И была у него дочь, такая краса­вица, каких свет не видал. Король-отец построил для нее одной дворец, в котором было сто комнат. И все для того, чтобы глаза человека не видали девушку, чтобы не украли честь ее. Даже королевичам, кото­рые приезжали во дворец, не показывал король свою дочку. Он рассудил так: если девушка останется не­винна до ста лет, то про нее уж никто худого не ска­жет.

Но однажды случилось несчастье! Пришлось коро­лю отлучиться из дому. Но это еще полбеды. А беда в том, что в спешке он забыл в дверях комнаты доче­ри ключ, что хранил всегда в кармане.

Сидит королевна, поглядывает в окошко и захоте­лось ей погулять. Толкнула она дверь - дверь от­крыта. Девушка вышла из дворца и отправилась в далекий лес.

Долго гуляла она в лесу, и стала ее мучить жажда: ведь она не привыкла много ходить. Но где взять во­ды? До дому далеко, а пить хочется!

Увидала она лачужку и пошла к ней напрямик, от­крыла дверь и видит: сидит за столом старая ведьма Ржавиха. Такое было у нее прозвище - Ржавиха.

Королевна рассказала, зачем пришла. Ржавиха бе­рет с полки кружку и ставит перед ней.

Вот тебе, девушка, напейся.

Выпила королевна. Поблагодарила старуху и ушла. Напиться-то она напилась, да только в воду ведьма подмешала слюну разных зверей. Худо стало коро­левне.

Но это еще ничего! Самое страшное впереди! Приш­ла королевна домой, села ужинать с отцом, и тут вдруг живот у девушки начал расти прямо на глазах. Ничто не помогало: ни заклинания, ни молитвы. Ра­стет.

- Послушай, дочь, что это с тобой?

Что тут объяснить, и так все ясно. Король заказал для нее галеру, положил туда пищу; посадили дочь короля на галеру и пустили в море. Вскоре родился у нее мальчик. И что за диво! Как родился - сразу же и заговорил. А какой это был мальчик! На нем были шкуры всех зверей, какие только есть на свете! Одеж­ды ему вовсе не требовалось, хорошо и тепло было ему в шкурах. Да, чуть было не забыл сказать: он так много ел, что съел все припасы, какие были на галере.

Внезапно мать его померла от лихорадки. Суденыш­ко в ту пору находилось на самой середине моря, а запасы пищи подходили к концу. Гребцы были голод­ны: ведь мальчуган съедал все, такой у него был ап­петит.

Что делать? Мальчик повел галеру к берегу. При­чалили. Велел он людям подождать его, а сам пустил­ся в путь. Шел, шел и услышал: где-то звонит коло­кол. Пошел он на этот звон и вскоре добрался до города. Там как раз в разгаре ярмарка. Мальчик быстро связал углы подстилок, на которых у торго­вок была разложена всякая всячина, и унес узлы один за другим. Когда крестьяне опомнились, паренька и след простыл. Вернулся он на галеру, нагруженный разной провизией. Но как ни много он принес съест­ного, этого хватило на один день: он все съел сам.

На другой день он снова отправился на рынок и снова принес всяких яств вдоволь.

Но тут торговки спохватились: «Что за чертовщи­на, почему мы молча терпим этот грабеж! До каких пор это будет продолжаться? Ведь эдак мы все до од­ной разоримся! Надо что-то придумать». Думали-га­дали и решили идти к королю.

Чтобы наказать вора король на другой день послал вслед грабителю все своё войско. Всадники нагнали его у самой галеры и открыли по нему пальбу. Но не­даром в жилах парнишки была смешана кровь разных зверей. Он был храбрецом. Он ловил пули и бросал их в королевское войско. Войско обратилось в бегство.

За храбрость гребцы прозвали юношу Яношем Надара.

Парнишка же, то-есть Янош Надара, видел, что продолжать эту разбойничью жизнь нельзя. Он рас­пустил команду и сказал морякам, что пришло ему время повидать мир.

И отправился Янош Надара по белу свету. Долго бродил он, много перевидал стран, и вот однажды забрел в большой лес и увидел там маленькую хижину. Он решил заглянуть в нее.

Как вы думаете, кто сидел в той хижине за столом? Не кто иной, как Ржавиха, ведьма Ржавиха, чтоб ра­ки содрали с нее мясо!

И говорит ему ведьма:

- Хороши твои шкуры и перья паренек! Да толь­ко за тебя ни одна девка не пойдет. Но я знаю, как снять это с тебя. Вот прослужишь у меня три года и три дня, и я сделаю так, что все это спадет с тебя.

Так и договорились.

Не успел паренек оглянуться - время службы истекло. Служил он ведьме верно, а как кончился срок, ведьма спрашивает у него лукаво:

- Ну, слуга мой, что ты просишь за свою трехлет­нюю честную службу?

За это время Янош Надара научился у ведьмы та­ким чудесам и волшебству, что совсем забыл о своей звериной шкуре. Да уж и ведьма, видно, постаралась, чтоб он про самое главное-то и забыл.

Как бы там ни было, Янош Надара не прогадал. Как вы думаете, что он попросил? На дворе у ведьмы была навозная куча, и в нее был зарыт конь, да так глубоко, что только голова торчала из навозной кучи. Янош Надара и говорит ведьме, что ему нужен этот конь и больше он ничего не просит.

- Хорошо, вытяни его оттуда.

Янош Надара быстро взнуздал коня и изо всех сил дернул удила, да так рванул, что чуть было не отор­вал коню голову, однако вытащил его. Конь едва дер­жался на ногах.

- А теперь, - говорит Яношу ведьма, - достань из левого уха коня носовой платок, переверни его дру­гой стороной, возьми в левую руку и трижды оботри им коня.

Так Янош и сделал. И конь на глазах у него округ­лился, точно арбуз, стал горячим скакуном.

- А теперь ступай на курий чердак, в одной из корзин там найдешь мешок с овсом, из него и корми всегда коня.

Поблагодарил Янош Надара ведьму за ее доброту, вскочил на коня и исчез в облаке пыли.

А конь тот оказался не простым, а волшебным. Когда летели они над черными облаками, он вдруг заговорил человечьим голосом:

«Хозяин мой Янош, я есть хочу! Семь лет ничего в рот не брал!»

Нельзя сказать, чтоб Янош Надара очень испугал­ся, но удивился порядком. Конь, и вдруг разговари­вает? Надел он ему на шею мешок с овсом, пускай, мол, поест. Ест конь, а овес все не убывает. Так вот какой подарок получил Янош от ведьмы!

И вдруг конь опять заговорил:

- Хозяин мой Янош, я пить хочу! Семь лет воды в рот не брал!

- Чем же тебя напоить? - спрашивает у него Янош Надара.

- Спустимся на землю, - говорит ему чудесный конь, - и на земле ты меня напоишь. Срубишь пару деревьев, сложишь костер, зажжешь его, и я утолю жажду пламенем.

Так и сделали, только не забыть бы вам сказать, что по пути на землю случилось еще кое-что. Когда стали спускаться, конь Яноша вдруг исчез. А когда Янош уже приближался к земле, он снова оказался под ним:

- Ну, как чувствовал ты себя, хозяин мой Янош?

- Так, будто уши мои слегка прихватило инеем.

- А знаешь ли ты, почему это случилось?

- Если скажешь, буду знать.

- Это оттого, что ты чуть шею мне не свернул, когда вытаскивал меня из навозной кучи. Но ты на меня не сердись: ведь служить я тебе буду верой и правдой до конца дней твоих.

- Ну что ты, я на тебя не сержусь! Но, видишь ли, случилась вот какая беда. Когда я летел вниз, я смекнул, что ведьма схитрила - оставила на мне зве­риную шкуру. А ведь она сама сказала, что на меня такого никто и смотреть не захочет. Скажи, мой ум­ный конь, как мне быть?

- Это пустяки, хозяин Янош. Я тебе сейчас ска­жу. Я уже был на свете, когда ведьма смешала слюну всех зверей в кружке и дала твоей матери выпить. Тогда же я узнал, как снять это колдовство. Слушай меня внимательно. На самой круче Стеклянной горы живет красавица-девушка, бриллиантовая фея Лулуди. Зовут ее так потому, что она - единственный дивный цветок, который украшает голую Стеклянную гору. Из всех девушек одна только бриллиантовая фея Лулуди не будет страшиться твоей звериной шку­ры. И колдовство с тебя может снять лишь ее поце­луй. Только вот добраться до нее нелегко. Ее руки добиваются сыновья князей. Не один из них свернул себе шею на скользкой и голой Стеклянной горе. Ведь они не с пустыми руками туда едут. Золото мешками везут. А бриллиантовая фея Лулуди смотрит из сво­его окошка. Скажет она словечко - и в окно к ней летит золото. Это ей обожатели кидают. Каждый хо­чет наполнить золотом ее светлицу. Но сделать это ни одному еще не удавалось. Нелегкое это дело - дота­щить туда столько золота!

- Ну а нам-то где взять золото? - спросил Янош Надара.

- Не горюй, мой добрый хозяин! Если ты меня каждый вечер будешь поить пламенем, золото рекой потечет к тебе: уж я постараюсь.

И конь постарался. Как он это сделал - не знаю, только повалило к Яношу золото. Отправился он на своем коне к Стеклянной горе искать бриллиантовую фею Лулуди. И везли они с собой в три раза больше золота, чем сыновья князей, что подымались на Стек­лянную гору просить руки Лулуди.

Под вечер приехали они под окошко бриллиантовой феи Лулуди. Не как-нибудь добирались они, а по воздуху. Спустились, значит, как раз под оконцем феи. Сидела красавица у окошка, и не сойти мне с этого места, если не была она в семьдесят семь раз прекраснее, чем описал ее волшебный конь. Это была такая прекрасная чайори, что при виде ее даже звез­ды крепче цеплялись за бархатные небеса, чтоб не свалиться от восхищения.

Одним словом, Янош уже собрался заговорить с бриллиантовой феей Лулуди, но она махнула руч­кой.

- Не хочу я быть ничьей, - сказала она, - а уж если я выйду замуж, то только за того, кто будет петь, как Поющий Витязь, что стоит под горой.

И вправду, у подножия Стеклянной горы заливал­ся Поющий Витязь. Потому и села Лулуди у окош­ка, чтобы послушать его песню.

- Нечего нам тут делать, - говорит Янош На­дара своему волшебному коню, и они слетели к под­ножью горы, где стоял Поющий Витязь.

- Чего вам надобно? - спрашивает Поющий Ви­тязь.

- Я пришел к тебе, - говорит Янош, - чтоб научил ты меня петь.

- Давно, еще тогда, когда ты был в утробе ма­тери, я знал, что ты сюда попадешь. И хоть у меня и без тебя забот немало, так и быть, научу тебя петь. Учить буду три года и три дня. Но когда выучишь­ся, ты должен будешь и мне сослужить службу.

- Все будет сделано, все, что пожелаешь, - го­ворит Поющему Витязю Янош Надара.

Вот прошло три года и три дня. На третий день подошли они к подножью горы. И запел Янош Надара. Стал он петь лучше, чем сам Поющий Витязь.

Понравился он бриллиантовой фее Лулуди, очень понравился, даже больше, чем Поющий Витязь.

Янош должен был спеть одну печальную, протяж­ную песню, одну веселую, живую, и одну настоящую, огненную песню, чтоб Поющий Витязь сказал: «Пре­красно, хватит петь, ты уже выучился».

Протяжную он спел такую:

Воробьишко-воробей,
Загляни в мое оконце.
Пусть огарочек свечной
Запылает ярче солнца.

Воробьишко-воробей,
Что ж чирикать ты не смеешь?
Мама при смерти твоя,
Скоро ты осиротеешь!

А потом спел веселую:

- Расскажи-ка мне, бедняжка,
Как живешь ты с муженьком?
- Муженек меня лупцует
Утром, днем и вечерком!

А вот третья песня - это песня! Про такую в мое время старые ромы говорили: «Аси нане», то-есть «Нет ей подобной».

Проломили мне башку, кровь рекою захлестала.
Ну-ка, мама завяжи, чтоб жена не увидала!

И сказал Поющий Витязь: "Прекрасно, хватит петь, ты уже выучился". А пока Янош Надара пел, влюбилась в него бриллиантовая фея Лулуди.

Да, самое главное чуть было не забыл! Настал черед Поющего Витязя требовать плату за обучение, да еще какую плату! Он велел Яношу Надара достать с вершины голой Стеклянной горы бриллиантовую фею Лулуди и сказал, что если тот не достанет, то туловище Яноша станет короче ровно на голову.

Отвечает ему Янош Надара:

- Нужно мне три дня на размышления.

По истечении трех дней Янош Надара и бриллиантовая фея Лулуди обменялись письмами по голубиной почете. Вот что написала фея: если Янош Надара хочет ее видеть, пусть добирается так, чтобы не идти по земле, иначе они не смогут встретиться.

И вот Янош Надара велит Поющему Витязю поскорее приготовить подарок для бриллиантовой феи Лулуди. В подарок послал он цимбал, да не простой, а волшебный: этот цимбал сам заставляет руки играть. Для цимбала он велел сделать ящик такой величины, чтоб в нем поместилась Лулуди. Велел он Поющему Витязю положить этот цимбал на спину чудо-коня, а конь должен привезти девушку в ящике к подножию горы.

- Ладно, - согласился Поющий Витязь и принялся мастерить чудесный цимбал.

Наконец цимбал был готов, и Поющий Витязь привязал его на спину коня, привязал, да не видел, что в ящике спрятался Янош Надара. Так и примчал чудо-конь Яноша Надара на голую Стеклянную гору. Вот и вышло, что он пришел, да так, что не шел по земле.

Бриллиантовая фея Лулуди так обрадовалась волшебному цимбалу, что еле устояла на ногах. Взяла она молоточки, и руки ее сами заходили по струнам. Хорошо играла она!

А матерью Лулуди была ведьма. Как раз в это время кружила она над трубой верхом на петухе. Увидела ведьма, как открывается ящик цимбала и из него вылезает Янош Надара, и говорит дочери:

- Погоди же, девушка! Неужто тебе твоя голова не дорога? Ведь придется тебе расплачиваться за этот цимбал!

Лулуди шепнула Яношу, чтоб он спрятался в ящик, но было поздно. Ведьма уже крикнула брата Лулуди, и он шел, сотрясая своими шагами Стеклянную гору, так что она даже потрескалась.

- Ой, сердце мое, любовь моя, что теперь с тобою будет? Даже тем юношам, что золотом наполняли мою комнату, сносил головы мой брат Саструно Мануш* (Железный Человек (цыганок.))! Что же тогда будет с тобой?! Ведь мой брат сильнее всех на свете, потому и зовут его Саструно Мануш.

- Ничего не бойся, цветок мой, Лулуди!

С этими словами вышел Янош Надара на поединок. Отвязал он своего чудесного коня, сел на него и полетел навстречу Саструно Манушу. Саструно Мануш встретил его, держа своего коня под уздцы. Но вот он выпустил поводья, думая, что конь разнесет Яноша вместе с его конем. Но не тут-то было. Кони вдруг поцеловались: оказалось, они были братьями. Тогда схватил Саструно Мануш Яноша Надара и так бросил его, что тот ушел по колена в Стеклянную гору. Наступил черед Яноша. Он швырнул Саструно Мануша так, что тот ушел в гору по пояс. Боролись они до тех пор, пока Саструно Мануш не провалился в Стеклянную гору.

А его мать-ведьма с горя подохла и отдала свою душу дьяволу. Увидала все это бриллиантовая фея Лулуди и сказала Яношу Надара:

- Сердце мое, любовь моя, я твоя, а ты мой! - обняла она Яноша Надара и поцеловала. И с Яноша тотчас же упала звериная шкура.

- Ладно, девушка, оставь меня в покое! Ты хочешь, чтобы я на тебе женился? Сколько горя и страданий ты мне уже принесла! А что будет, если тебя в жены взять! Тогда и вовсе хлопот не оберешься! Да я люблю больше Поющего Витязя как друга, чем тебя - как жену.

И отвез он девушку Поющему Витязю. Так и не познал женщину Янош Надара, а потому не знает он страха и поныне.