Лесные домишки

Высоко над рекой, над крутым обрывом, носились молодые ласточки-бере­говушки. Гонялись друг за другом с визгом и пи­ском: играли в пятнашки.

Была в их стае одна маленькая Береговушка, такая проворная, никак ее догнать нельзя было — от всех увертывается.

Погонится за ней пятнашка, а она — туда, сюда, вниз, вверх, в сторону бросится да как пустится лететь — только крылышки мелькают!

Вдруг, откуда ни возьмись, Чеглок-Сокол мчится. Острые изогнутые крылья так и свистят. Ласточки переполошились: все — врассыпную, кто куда, мигом разлетелась вся стая.

А проворная Береговушка от него без оглядки за реку, да над лесом, да через озеро!

Очень уж страшной пятнашкой был Чеглок-Сокол.

Летела, летела Береговушка — из сил выбилась.

Обернулась назад — никого сзади нет. Кругом оглянулась — а место совсем незнакомое. Посмот­рела вниз — внизу река течет. Только не своя — чужая какая-то.

Испугалась Береговушка.

Дорогу домой она не помнила: где ж ей было запомнить, когда она неслась без памяти от страха?

А уж вечер был — ночь скоро. Как тут быть?

Жутко стало маленькой Береговушке. Полетела она вниз, села на берегу и горько заплакала.

Вдруг видит: бежит мимо нее по песку малень­кая желтая птичка с черным галстучком на шее.

Береговушка обрадовалась, спрашивает у желтой птички:

—  Скажите, пожалуйста, как мне домой по­пасть?

—  А ты чья? — спрашивает желтая птичка.

—  Не знаю, — отвечает Береговушка.

—  Трудно же будет тебе свой дом разыс­кать! — говорит желтая птичка. — Скоро солнце закатится, темно станет. Оставайся лучше у меня ночевать. Меня зовут Зуёк. А дом у меня вот тут — рядом.

Зуек пробежал несколько шагов и показал клю­вом на песок. Потом закланялся, закачался на тоненьких ножках и говорит:

—  Вот он, мой дом. Заходи!

Взглянула Береговушка: кругом песок да галь­ка, а дома никакого нет.

—  Неужели не видишь? — удивился Зуек. — Вот сюда гляди, где между камешками яйца лежат.

Насилу-насилу разглядела Береговушка: четыре яйца в бурых крапинках лежат рядышком прямо на песке среди гальки.

—  Ну, что же ты? — спрашивает Зуек. — Разве тебе не нравится мой дом?

Береговушка не знает, что и сказать: скажешь, что дома у него нет, еще хозяин обидится. Вот она ему и говорит:

—  Не привыкла я на чистом воздухе спать, на голом песке, без подстилочки.

—  Жаль, что не привыкла! — говорит Зуек. — Тогда лети-ка вон в тот еловый лесок. Спроси там голубя по имени Витютень. Дом у него с полом. У него и ночуй.

—  Вот спасибо! — обрадовалась Береговушка. И полетела в еловый лесок.

Там она скоро отыскала лесного голубя Витютня и попросилась к нему ночевать.

—  Ночуй, если тебе моя хата нравится, — гово­рит Витютень.

А какая у Витютня хата? Один пол, да и тот, как решето, весь в дырьях. Просто прутики на ветви накиданы как попало. На прутиках белые голуби­ные яйца лежат. Снизу их видно: просвечивают сквозь дырявый пол.

Удивилась Береговушка.

—  У вашего дома, — говорит она Витютню, — один пол, даже стен нет. Как же в нем спать?

—  Что же, — говорит Витютень, — если тебе нужен дом со стенами, лети, разыщи Иволгу. У нее тебе понравится.

И Витютень сказал Береговушке адрес Иволги: в роще, на самой красивой березе.

Полетела Береговушка в рощу.

А в роще березы одна другой красивее. Искала, искала Иволгин дом и вот наконец увидела: висит на березовой ветке крошечный легкий домик. Такой уютный домик и похож на розу, сделанную из тон­ких листков серой бумаги.

«Какой же у Иволги домик маленький! — поду­мала Береговушка. — Даже мне в нем не помес­титься».

Только она хотела постучаться, вдруг из серого домика вылетели осы.

Закружились, зажужжали — сейчас ужалят!

Испугалась Береговушка и скорей улетела прочь.

Мчится среди зеленой листвы.

Вот что-то золотое и черное блеснуло у нее перед глазами.

Подлетела ближе, видит: на ветке сидит золотая птица с черными крыльями.

—  Куда ты спешишь, маленькая? — кричит золотая птица Береговушке.

—  Иволгин дом ищу, — отвечает Береговушка.

—  Иволга — это я,— говорит золотая птица. — А дом мой — вот здесь, на этой красивой березе.

Береговушка остановилась и посмотрела, куда Иволга ей показывает. Сперва она ничего разли­чить не могла — все только зеленые листья да белые березовые ветви. А когда всмотрелась, так и ахнула.

Высоко над землей к ветке подвешена легкая плетеная корзиночка.

И видит Береговушка, что это и в самом деле домик. Затейливо так свит из пеньки и стебельков, волосков и шерстинок и тонкой березовой кожурки.

—  Ух! — говорит Береговушка Иволге. — Ни за что не останусь в этой зыбкой остройке! Она качается, и у меня все перед глазами вертится, кру­жится... Того и гляди, ее ветром на землю сдует. Да и крыши у вас нет.

—  Ступай к Пеночке! — обиженно говорит ей золотая Иволга. — Если ты боишься на чистом воз­духе спать, так тебе, верно, понравится у нее в шалаше, под крышей.

Полетела Береговушка к Пеночке.

Желтая маленькая Пеночка жила в траве как раз под той самой березой, где висела Иволгина воздушная колыбелька.

Береговушке очень понравился ее шалашик из сухой травы и мха. «Вот славно-то! — радовалась она.— Тут и пол, и стены, и крыша, и постелька из мягких перышек. Совсем как у нас дома!»

Ласковая Пеночка стала ее укладывать спать. Вдруг земля под ними задрожала, загудела.

Береговушка встрепенулась, прислушивается, а Пеночка ей говорит:

—  Это кони в рощу скачут.

—  А выдержит ваша крыша, — спрашивает Береговушка, — если конь на нее копытом ступит?

Пеночка только головой покачала печально и ничего ей на это не ответила.

—  Ох, как страшно тут! — сказала Берего­вушка и вмиг выпорхнула из шалаша. — Тут я всю ночь глаз не сомкну: все буду думать, что меня раз­давят. У нас дома спокойно — там никто на тебя не наступит и на землю не сбросит.

—  Так, верно, у тебя такой дом, как у Чом­ги, — догадалась Пеночка. — У нее дом не на дере­ве — ветер его не сдует, да и не на земле — никто не раздавит. Хочешь, провожу тебя туда?

—  Хочу! — говорит Береговушка. Полетели они к Чомге. Прилетели на озеро и видят: посреди воды на тростниковом островке сидит большеголовая птица. На голове у птицы перья торчком стоят, словно рожки.

Тут Пеночка с Береговушкой простилась и наказала ей к этой рогатой птице ночевать попро­ситься.

Полетела Береговушка и села на островок. Сидит и удивляется: островок-то, оказывается, пла­вучий. Плывет по озеру куча сухого тростника. Посреди кучи — ямка, а дно ямки мягкой болотной травой устлано. На траве лежат Чомгины яйца, прикрытые легкими сухими тростиночками. А сама Чомга рогатая сидит на островке с краешка, разъез­жает на своем суденышке по всему озеру.

Береговушка рассказала Чомге, как она искала и не могла найти себе ночлега, и попросилась ноче­вать.

—  А ты не боишься спать на волнах? — спраши­вает ее Чомга.

—  А разве ваш дом не пристает на ночь к берегу?

—  Мой дом — не пароход, — говорит Чомга. — Куда ветер гонит его, туда он и плывет. Так и будем всю ночь на волнах качаться.

—  Боюсь, — прошептала Береговушка. — Домой хочу, к маме...

Чомга рассердилась.

—  Вот, — говорит, — какая привередливая! Ни­как на тебя не угодишь! Лети-ка поищи сама себе дом, какой нравится.

Прогнала Чомга Береговушку, та и полетела. Летит и плачет.

А уж ночь наступает; солнце зашло; темнеет.

Залетела Береговушка в густой лес, смотрит: на высокой ели, на толстом суку, выстроен дом.

Весь из сучьев, из палок, круглый, а изнутри мох торчит, теплый, мягкий.

«Вот хороший дом, — думает она, — прочный и с крышей».

Подлетела маленькая Береговушка к большому дому, постучала клювиком в стенку и просит жалобным голоском:

—  Пустите, пожалуйста, хозяюшка, переноче­вать!

А из дому вдруг как высунется рыжая звериная морда с оттопыренными усами, с желтыми зубами. Да как зарычит страшилище:

—  С каких это пор птахи по ночам стучат, ночевать просятся к белкам в дом?

Обмерла Береговушка, сердце камнем упало. Отшатнулась, взвилась над лесом — да стремглав, без оглядки, наутек!

Летела, летела — из сил выбилась. Обернулась назад — никого сзади нет. Кругом оглянулась, а место знакомое. Посмотрела вниз — внизу река течет. Своя река, родная!

Стрелой бросилась вниз, к речке, а оттуда — вверх, под самый обрыв крутого берега.

И пропала.

А в обрыве — дырки, дырки, дырки. Это все лас­точкины норки. В одну из них и юркнула Берего­вушка. Юркнула и побежала по длинному-длин­ному, узкому-узкому коридору.

Добежала до его конца и впорхнула в простор­ную круглую комнату.

Тут уже давно ждала ее мама.

Сладко спалось в ту ночь усталой маленькой Береговушке у себя на мягкой теплой постельке из травинок, конского волоса и перьев...

Покойной ночи!

Виталий Валентинович Бианки