Осечка

Это было в старину. Жили два неразлучных друга: Ешсоу и Баталбей, и оба они полюбили прекрасную княжну Есму Ханым. Надо было ей выбрать одного из них. Красавица выбрала Баталбея. Состоялась помолвка. Узнав об этом, Ешсоу воспылал ненавистью к Баталбею.

В это время враг напал на страну. Ешсоу и Баталбей оседлали коней и двинулись в поход. Они ехали лесной тропинкой, впереди – Баталбей, позади – Ешсоу.

Ешсоу решил убить своего друга. Вынув из кобуры пистолет, он прицелился в голову Баталбея. Но... пистолет дал осечку.

Баталбей как ни в чём не бывало, привстав на стременах, повернулся к нему и, протягивая свой пистолет, сказал:

–  На, возьми мой пистолет, он не даёт осечек. А то твой опозорит тебя в настоящем деле.

Орешек, пестик, шило и лопатка

Жили-были Орешек, Пестик, Шило и Лопатка. Решили они Однажды устроить пир. Пестик, Шило и Лопатка сговорились послать Орешка, чтобы он пригнал быка. Как раз неподалеку от них жил злой и бездушный богач. Орешек покатился к нему и притаился у забора.

В полдень пахарь распряг быков, дал им сена. А богач тем временем улегся в тени под деревом и уснул.

Подкатился Орешек к быкам, но никак не мог решить, которого из двух выбрать, и крикнул своим друзьям:

–  Какого привести вам, рогатого или комолого?

–  Рогатого тащи! – закричали в ответ друзья Орешка. Богач сквозь сон услышал голоса, проснулся и подумал: «Кто это хочет украсть моего быка, да еще выбирает – какого?» И пошел проверить целы ли его быки.

Орешек тотчас же вскочил быку в ухо.

Богач огляделся кругом, но никого не заметил.

–  Кто же это кричал? – удивился он и ни с чем ушел. Выкатился Орешек из бычьего уха и погнал его к своим друзьям.

Обрадовались друзья, свалили быка, зарезали и сняли шкуру, А затем послали Орешка за котлом.

Прикатился Орешек к тому месту, где стояли котлы богача, и снова крикнул друзьям:

–  Большой котел принести или маленький?

Хозяин, услышав этот крик, удивился и побежал к тому месту, где стояли котлы. Орешек спрятался.

Не найдя никого, хозяин подивился, развел руками и ушел.

Орешек забрал самый большой котел и притащил его к товарищам.

Развели друзья костер, положили мясо в котел, подвесили его над костром, раздули огонь, и мясо быстро сварилось. Затем сняли с огня котел, достали мясо и съели. Наевшись досыта, Орешек, Пестик, Шило и Лопатка весело болтали, как вдруг увидели приближающегося богача, который шел по следам быка.

–  Эх, пропали мы теперь! Хозяин идет! – воскликнули друзья и повесили котел с наваром на крючок.

Орешек спрятался тут же, в золе, Пестик забрался на чердак, Шило воткнулось под сиденье скамьи, а Лопатка стала за дверью.

Богач по следу прямо пошел в их дом.

–  Вот тут, наверно, и зарезали моего быка. Вот и котел мой висит! – сказал он и нагнулся над котлом.

Тут Орешек швырнул в него горсть горячей золы.

–  Ух, обжегся! – вскричал хозяин и, в надежде найти шкуру со своего быка, хотел было подняться на чердак, но Пестик свалился с чердака прямо ему на голову.

–  Ах, голова, голова моя разбилась! – ахнул богач и сел на скамью, но в тот же миг Шило вонзилось в него.

–  Укололся! – закричал богач и вскочил.

Тогда настала очередь Лопатки. Она ударила его плашмя и выкинула во двор.

Вот какую шутку сыграли над скупым богачом Орешек, Пестик, Шило и Лопатка.

Недаром народ говорит: во всякой шутке есть зерно правды.

Обидчивая старуха

Одной старухе приснилось, что она танцует.

Проснувшись, она стала сердиться на своего старика, лежавшего рядом, за то, что он не хлопал в ладоши.

О потопе

В глубокой древности, в долунной истории своей, Абхазия была так перенаселена, что по крышам домов кошки добирались от приморья до самых далёких гор. Море наше тогда было пресным и не таким большим и глубоким, как сейчас, а горы — низкими.

Абхазия тогда была большой страной — море отходило далеко от гор, а перед ним лежала большая Апсны Акяка — Равнина Абхазии. Это название Апсны Акяка сохранилось в народе и до сих пор. А равнины такой уже нет, не так ли?

Так вот, жил в то далёкое время добрый царь Абхазии Хаит.

За его доброту бог Анцуа ниспослал ему волшебную оленью шкуру с поющими золотыми волосками. Каждый волосок пел свою песню, не похожую на другие. Волшебная шкура могла исполнить любое желание Хаита, но за каждое исполненное желание с неё выпадало по одному волоску.

Услышав о волшебной шкуре, всё больше бедных стали обращаться к Хаиту с просьбами о помощи. И он, добрый царь, исполнял их просьбы при помощи волшебной шкуры.

Шло время. И на волшебной шкуре остался только один, последний волосок, тогда Хаит сказал о своём желании, и с неё упал последний волосок. И собрал Хаит народ и объявил, что пришёл его час, и он умрёт, но превратится в доброго духа и переселится в море. И будет выходить он на берег в облике белого быка, предвещая войну, или же в облике белого коня, предвещая потопы и землетрясения. Хаит умер и, превратившись в доброго духа, переселился в море.

Однажды, спустя семь лет, белый конь вышел из пучины на берег — и случилось большое несчастье: море внезапно выступило из берегов и затопило всю землю. Только вершины самых высоких холмов, трёхгорий Иарцаху и руины дворца Хаита на холме Хат были видны над морскими валами. В живых остались только те, кто жил в этих местах. А на небесах появилось большое незаходящее светило величиной с аклат (корзину для сбора винограда), которое опускалось только до горизонта. Оно и стало потом луной.

Долгое время море то отступало, то наступало то невиданными доселе валами, то небольшими потоками, сметая всё на своём пути. Потом оно постепенно успокоилось и, наконец, отступило насовсем.

Но побережье осталось заболоченным, во многих местах там выросли непроходимые болота, где обитали чудовища. А люди ещё долгое время не спускались с высоких холмов, пока сто братьев-нартов не уничтожили на побережье моря чудовищ сначала от Кубины до Рюаны (Риони), потом до самой Дардыны (Дарданеллы) и не осушили много прибрежных лесистых болот, заросших большими, как деревья, папоротниками. Только после этого люди опять стали жить у моря. А большая равнина Апсны Акяка так и осталась под водой.

Море ещё затопит землю, но перед этим, предупреждая о беде, добрый дух Хаит снова выйдет из пучины на берег в облике белого коня...

Много времени прошло с тех пор, но по сей день осталось имя доброго царя древней Абхазии Хаита в народном выражении «Хаит, абаапсы!» – как возглас призыва, просьбы, обращения. Правда, потом, спустя много лет, некоторые стали принимать его за злого духа, раз он предвещал только бедствия и страдания.

Люди должны помнить Хаита и должны быть внимательны, чтобы вовремя заметить выходящего из пучины на берег моря белого коня и белого быка. Выйдя на берег, добрый дух делает несколько шагов в сторону, словно указывая людям, откуда может прийти беда.

О глупце

У одной вдовы был единственный сын. Звали его Кдыж. Он был очень глупый.

Однажды Кдыж поехал в лес за дровами. Возвращаясь обратно, он нашел на дороге иголку. Кдыж поднял ее и бросил на дрова. Когда Кдыж приехал домой, он сказал матери:

–  По дороге я нашел иголку и привез тебе.

–  Где же она? – спросила мать.

–  Я бросил ее на арбу, – ответил Кдыж. Рассердилась мать:

–  Глупец! Где ты видел, чтобы иголку возили на арбе?! Ее закалывают на груди! – крикнула она сыну.

–  Хорошо, запомню это, – сказал Кдыж.

Скоро он уехал из дому по другому делу. По дороге он увидел брошенного щенка, поднял его и стал прикалывать себе на грудь. Пока он возился, щенок издох.

Кдыж вернулся домой, принес щенка матери и рассказал ей о своей неудаче.

–  Несчастный, где ты видел, чтобы щенка прикалывали к груди?! Его подзывают, и он бежит вслед! – с огорчением стала укорять мать непутевого сына.

–  В другой раз буду помнить, – сказал Кдыж и ушел в лес. В лесу он встретил зайца и стал ласково подзывать его, но заяц испугался и убежал.

Кдыж вернулся домой и рассказал об этом матери.

–  Ах ты, пропащий, – крикнула мать. – Разве зайца подзывают? Его убивают выстрелом или ударом топора.

–  Хорошо, запомню, – сказал Кдыж и ушел.

По дороге он увидел людей. Эти люди пахали на быках. Кдыж бросил топор и перебил ногу одному быку.

–  Кто родил этого дурака?! – крикнули люди, набросились на Кдыжа и избили до синяков.

Возвратился Кдыж домой с плачем и рассказал обо всем матери.

–  Ах ты, пропащий! Нужно было сказать: «Пусть спорится ваша работа!» – рассердилась мать.

–  Другой раз буду помнить, – ответил Кдыж и снова ушел из дому.

По дороге он увидел, что хоронят какую-то женщину.

–  Пусть спорится ваша работа! – крикнул Кдыж.

–  Чтоб тебе добра не было! Разве ты не видишь, что мы делаем?! – закричали провожавшие гроб и прогнали Кдыжа.

Когда он вернулся и рассказал об этом матери, она ему сказала:

–  Ах ты, дурак! Надо было оплакивать покойницу.

–  Хорошо, я запомню это, – сказал Кдыж.

После этого он скоро попал на свадьбу. Гости и хозяева пировали, пели, танцевали. Кдыж тут же снял башлык и принялся бить себя по голове и громко плакать.

–  Что ты делаешь? – закричали гости. – Или ты пришел на похороны?

Набросились все на Кдыжа с криками: «Откуда взялся этот дурак? Гоните его вон отсюда!» – и прогнали со двора.

Вернулся Кдыж домой, рассказал обо всем матери и прибавил, что не выйдет из дому до тех пор, пока мать его не женит.

Мать пообещала:

–  Я женю тебя, если ты заготовишь много дров.

–  Хорошо, – сказал Кдыж и стал возить дрова. Тем временем мать нарядила деревянную лопату в женскую одежду и поставила в амхара.

–  Иди сюда! – позвала она сына. – Довольно работать! Я привела тебе жену и оставила в амхара, только смотри, до вечера туда не входи!

Вечером Кдыж пришел в амхара и потянул к себе деревянную лопату. Лопата с грохотом упала и сильно ударила его по лбу. Пришел Кдыж к матери, стал ей жаловаться. Мать сказала:

–  Видно, ты не сумел, как должно, обращаться с девушкой. Вот она и обиделась, решила, что ты глупец, и ушла.

–  Если так, я ее непременно найду и приведу обратно, – сказал Кдыж и отправился в путь.

Ушел он из дому, да и не вернулся обратно. Говорят, что он везде ищет свою невесту, а найти так и не может.