Сказка о Шише

Шиш - сказочник

Вот вы сказали любите, а Шишу однажды из-за сказок беда пришла. Дело было осенью, время к ночи, и дождь идет. По дороге деревня. Надо где-то переночевать. Шиш в один дом постучался — не открывают. В другой дом поколотился — не пускают. Шиш в третью избу стучится:

—  Пустите ночь переночевать! Хозяин говорит:

—  А ты сказки сказывать мастер?

Шиш говорит:

—  Слыхал маленько. Хозяин говорит:

—  Маленько нам ни к чему. А если разговору на всю ночь хватит, тогда заходи. А нет — до сви­данья.

Шишу деваться некуда. Зашел в избу. Хозяин постелился на лавке; хозяйка залезла на печку, работник ихний на полу. А Шишу, извольте радо­ваться, поставили середи избы стул — сиди расска­зывай всю ночь...

Мы бы с вами загоревали, а Шиш деловой чело­век. Он говорит:

—  Ладно, буду сказывать всю ночь, только под таким условием: кто меня хотя одним словом пере­бьет, тому и сказку дальше говорить. Согласны?

Все ответили:

—  Согласны, согласны! Шиш начал:

—  Как у вас на селе мужики поголовно все дураки... Как у вас на селе мужики поголовно все дураки... Как у вас на селе мужики поголовно все дураки...

Говорил, говорил — раз двести это слово повторил. Хозяин терпел-терпел, далее разгоря­чился:

—  Невежа ты, невежа! Я тебя ночевать пустил, а ты нас дураками называешь!

Шиш говорит:

—  Хозяин, ты меня перебил, тебе и сказку дальше говорить.

Хозяин начал сказку:

—  Чур, не перебивать... Дурак будет тот, кто тебя ночевать пустит, а я тебя никогда не пущу... Дурак будет тот, кто тебя ночевать пустит, а я тебя никогда не пущу... Дурак будет тот, кто тебя ноче­вать пустит, а я тебя никогда не пущу...

Говорил, говорил — раз двести эту речь повто­рил.

Хозяйка на печи разбудилась, заругалась:

—  Беда с вашими сказками! Ночью спокою нету...

Хозяин за жену сграбился:

—  Ты меня перебила — тебе и сказку говорить. Не могла старуха отдуться, сказку заговорила:

—  Каков хозяин дурак, такого и ночлежника пустил... Каков хозяин дурак, такого и ночлежника пустил... Каков хозяин дурак, такого и ночлежника пустил...

Говорила, говорила — раз сотню это слово по­вторила.

Работник на полу разбудился, забранился:

—  День на вас работай и ночью от вас спокою нету!..

Хозяйка на него мухой пала:

—  Ты меня перебил — тебе и сказку говорить. Работник сказку заговорил:

—  Как не спали мы с вечера, так не спать нам и до свету: скоро надо на работу идти... Как не спали мы с вечера, так не спать нам и до свету: скоро надо на работу идти... Как не спали мы с вечера, так не спать нам и до свету: скоро надо на работу идти...

До рассвета работник это слово говорил.

Шиш заметил, что в оконцах утро синеет, светло стало, схватил шапку да бегом из этого дома. Часа два без оглядки бежал. Долго потом ска­зок не рассказывал.

Борис Викторович Шергин

Сказки о Шише

Наш пострел везде успел

Дом был, стоял добрым порядком и на гладком месте, как на бороне. В дому отец жил с сыновьями.

Старших и врать не знай, как звали, а младшего все Шишом ругали.

Время ведь как птица: летит — его не остано­вишь. Вот Шиш и вырос. Братья — мужики степен­ные, а он весь — как саврас без узды. Такой был Шиш: на лбу хохол рыжий, глаза — как у кошки. Один глаз голубой, другой — как смородина. Нос кверху.

Начнет говорить, как по дороге поедет: слово скажет — другое готово.

А ловок был — в рот заедет да и поворотится.

Рано Шиш начал шуточки зашучивать. У них около деревни, в лесу, барин с барыней землю купили. Домок построили, садик развели. До людей жадные и скупые были, а между собой жили в любви и согласье, всем на удивленье. Оба малень­кие, толстые, как пузыри. По вечерам денежки счи­тали, а днем гуляли, сады свои караулили, чтобы прохожие веточки не сорвали или травки не истоп­тали. У деревенских ребят уши не заживали все лето,— старички походя дрались, а уж друг с дру­гом — одни нежности да любезности.

Шиш на них давно немилым оком смотрел: «Ужо я вам улью щей на ложку!» И случай привелся. Забралась в лес старушонка из дальней деревни за грибами. Ползала, ширилась да и заблудилась. И заревела:

—  О-о! Волки съедят! Шиш около шнырял:

—  Бабушка, кто тебя?

—  У-у, заблудилась!

—  Откуда ты?

—  Из Горелова.

—  Знаю. Выведу тебя, только ты мне сослужи службу...

Шиш и привел ее к барской усадебке:

—  Видишь, в окне баринок сидит, спит за газе­той?

—  Ну, не слепая, вижу.

—  Ты постучи в окно. Барин нос выставит, ты тяпни по плеши да скажи: «На! Барыне оставь!»

—  Как же это я благородного господина задену? Они меня собаками затравят!

—  Что ты! Они собак не держат — сами лают.

—  Ну, что делать, не ночевать в лесу... Побежала старуха к дому, стукнула в раму:

—  Барин, отворьте окошко! Толстяк высунулся, кряхтит:

—  Кто там?

Старушонка плюнула в ладонь, размахнулась да как дернет его по плеши:

—  На! Барыне оставь!

А сама от окна — и ходу задала. Ну, ее Шиш на Русь вывел. Этот баринок окошко захлопнул, скребет заты­лок, а барыня уже с перины ссыпалась:

—  Тебе что дали?

—  Как — что дали?

—  Я слышала, сказали: «На, барыне оставь».

—  Ничего мне не дали!

—  Как это ничего? Давай, что получил.

—  Плюху я получил.

—  Плюшечку? Какую? Мяконькую?

—  Вот какую!

И началась тут драка. Только перья летят. Вот что Шиш натворил.

Борис Викторович Шергин