Несмеяна-царевна

Как подумаешь, куда велик божий свет! Живут в нем люди богатые и бедные, и всем им просторно. Живут роскошные — и празднуют, живут горемычные — и тру­дятся; каждому своя доля!

В царских палатах, в княжьих чертогах, в высоком терему красовалась Несмеяна-царевна. Какое ей было житье, какое приволье, какое роскошье! Всего много, все есть, чего душа хочет, а никогда она не улыбалась, никогда не смеялась, словно сердце ее ничему не радо­валось.

Горько было царю-отцу глядеть на печальную дочь. Открывает он свои царские палаты для всех, кто поже­лает быть его гостем.

—  Пускай, — говорит, — пытаются развеселить Не­смеяну-царевну, кому удастся, тому она будет женою.

Только это вымолвил, как закипел народ у княжьих ворот! Со всех сторон едут, идут — и царевичи и княжевичи, и бояре и дворяне, полковые и простые; начались пиры, полились меды — царевна все не смеется.

На другом конце в своем уголке жил честной работ.ник, по утрам он двор убирал, вечерами скот пас, в бес­престанных был трудах. Хозяин его — человек богатый, правдивый, платою не обижал. Только окончился год, он ему мешок денег на стол:

—  Бери, — говорит, — сколько хочешь! А сам  в двери  и вышел вон.

Работник подошел к столу и думает: как бы перед богом не согрешить, за труды лишнего не положить? Вы­брал одну только денежку, зажал ее в горсть да взду­мал водицы напиться, нагнулся в колодезь — денежка у него выкатилась и потонула на дно.

Остался бедняк ни при чем. Другой бы на его месте заплакал, затужил и с досады б руки сложил, а он нет.

—  Все, — говорит, — бог посылает, знает, кому что давать: кого деньгами наделяет, у кого последние от­нимает. Видно, я худо рачил, мало трудился, теперь стану усердней!

И снова за работу — каждое дело в его руках ог­нем горит!

Кончился срок, минул еще год, хозяин ему мешок денег на стол:

—  Бери, — говорит, — сколько душа хочет! А сам в двери и вышел вон.

Работник опять думает, Чтоб бога не прогневить, за труд лишнего не положить, взял денежку, пошел на­питься и выпустил невзначай из рук — денежка в ко­лодезь и потонула.

Еще усерднее принялся он за работу: ночь недосы­пает, день недоедает. Поглядишь: у кого хлеб сохнет, желтеет, а у его хозяина все бутеет; чья скотина ноги завивает, а его по улице брыкает; чьих коней под гору тащат, а его и в поводу не сдержать. Хозяин разумел, кого благодарить, кому спасибо говорить.

Кончился срок, миновал третий год, он кучу денег на стол:

—  Бери, работничек, сколько душа хочет, твой труд, твоя и деньга!

А сам  вышел вон.

Берет работник опять одну денежку, идет к коло­дезю воды испить — глядь: последняя деньга цела, и прежние две наверх выплыли. Подобрал он их, до­гадался, что бог его за труды наградил, обрадовался и думает: «Пора мне бел свет поглядеть, людей распознать!»

Подумал и пошел куда глаза глядят. Идет он полем, бежит мышь:

—  Ковалек, дорогой куманек! Дай денежку, я тебе сама пригожусь!

Дал ей денежку.

Идет лесом, ползет жук:

—  Ковалек, дорогой куманек! Дай денежку, я тебе сам пригожусь!

Дал и ему денежку.

Поплыл рекой, встретился сом:

—  Ковалек, дорогой куманек! Дай денежку, я тебе сам пригожусь!

Он и тому не отказал, последнюю отдал.

Сам пришел в город; там людей, там дверей! Загляделся, завертелся работник на все стороны, куда идти — не знает. А перед ним стоят царские палаты, сереб­ром-золотом убраты, у окна Несмеяна-царевна сидит и прямо на него глядит. Куда деваться? Затуманилось у него в глазах, нашел на него сон, и упал он прямо в грязь.

Откуда ни взялся сом с большим усом, за ним жу­чок-старичок, мышка-стрижка, все прибежали. Ухаживают, ублаживают: мышка платьице снимает, жук сапожки очищает, сом мух отгоняет.

Глядела, глядела на их услуги Несмеяна-царевна и засмеялась.

—  Кто, кто развеселил мою дочь? — спрашивает царь.

Тот говорит: «Я»; другой: «Я».

—  Нет! — сказала Несмеяна-царевна. — Вон этот человек! — И указала  на работника.

Тотчас его во дворец, и стал работник перед царским лицом молодец-молодцом! Царь свое царское слово сдержал: что обещал, то и даровал.

Я говорю: не во сне ли это работнику снилось? За­веряют, что нет, истинная правда была, — так ладо ве­рить.

Из сборника «Русские народные сказки», под редакцией И. Киндер