Черный Родерик

Черный Родерик был главой славного рода Макнéйлов с острова Барра и победителем на многих рыцарских турнирах. Он бы мог даже считаться первым мечом Шотландии, если бы не еще один славный воин — Роб Рой Макгрéгор.

Когда до Черного Родерика впервые дошла весть, что есть в Шотландии люди, которые счи­тают лучшим из лучших воинов Роб Роя, он воскли­кнул:

—  Я вызову на бой этого Макгрегора! Тогда по­смотрим, кто из нас лучше владеет мечом. Только скажите: где мне найти его?

Один из оруженосцев Черного Родерика сказал ему, что Роб Рой живет возле озера Лох-Лóмонд. И в тот же день Черный Родерик покинул Гебрид­ские острова и отправился со своими рыцарями на юг.

Прибыв в Лох-Ломонд, он спросил первого встречного, где он может найти Роб Роя, и получил ответ: на ярмарке в Кúлларни.

—  В Килларни! — крикнул Черный Родерик, при­шпоривая коня.

Не доезжая Килларни, они встретили группу всадников. Черный Родерик осадил коня и обра­тился к ним:

—  Приветствую вас, славные рыцари! Скажите, вы случайно не с ярмарки в Килларни едете?

—  Вы угадали! — ответил один из рыцарей. — В этом году ярмарка удалась на славу. Верно я говорю, друзья? — обратился он к своим спутникам, и те в один голос шумно с ним согласились. — Сове­тую и вам туда съездить!

—  А видели вы там рыцаря по имени Роб Рой Макгрегор? — спросил Черный Родерик.

—  Он был там,— ответил все тот же рыцарь улыб­нувшись.

—  Был? Значит, сейчас его там уже нет? — сер­дито и разочарованно проговорил Черный Роде­рик.

Друзья рыцаря рассмеялись.

—  Сейчас там его нет, — сказал рыцарь, все так же улыбаясь. — Сейчас он здесь, перед вами. — Я — Роб Рой Макгрегор. Чем могу служить?

—  Я правитель Барры! — заявил Черный Роде­рик. — Мне сказали, что ты считаешь себя более искусным бойцом на мечах, чем я. И я пришел сюда, чтобы доказать в честном бою, что это не так!

—  Но я с тобой не ссорился, к чему же нам биться? — сказал Роб Рой.

—  Ссорились или нет, я все равно вызываю тебя на бой! — сказал Черный Родерик, слезая с коня.

—  Не люблю я драться без серьезной причины,— сказал Роб Рой, однако тоже слезая с коня. — Но я принимаю твой вызов, и ты еще проклянешь тот день, когда бросил мне его.

Был только один случай, когда Роб Рой отка­зался принять вызов на поединок. Это случилось, когда его вызвал на бой Дональд Бэйн. Роб Рой отказался с ним биться, потому что Дональд Бэйн был не благородного происхождения.

И вот расчистили для поединка место, и два рыцаря сошлись на мечах. У Роб Роя были очень длинные и сильные руки, поэтому ему легко было держать противника на расстоянии от себя. Никому еще не удавалось хотя бы дотронуться до него мечом. Не прошло и нескольких минут, как Черный Родерик понял, что ему далеко до Роб Роя в искусстве боя на мечах.

И еще он понял, что лучше бы ему оставаться дома, на Гебридах.

Роб Рой взялся обеими руками за палаш и со всей силой ударил им Черного Родерика по той руке, в которой тот держал меч.

—  Сдаюсь! — с трудом произнес правитель Бар­ры. — Сдаюсь...

Роб Рой вложил меч в ножны и подал знак лю­дям Черного Родерика, чтобы они помогли своему господину сесть на коня.

—  Надеюсь, это отобьет у тебя охоту лезть в драку с тем, кто не желает тебе зла,— сказал Роб Рой своему побежденному противнику.

И поскакал со своими рыцарями прочь.

Но Черный Родерик и его спутники не могли уехать далеко: им пришлось остаться на несколько месяцев в деревушке Килларни, пока не зажили его раны. И больше он никогда не тревожил славного Роб Роя.

Однако такой уж у него был нрав, что ему не терпелось с кем-нибудь задраться. И, вернувшись к себе на остров, он не успокоился, пока не нашел, на ком бы сорвать зло.

Был среди воинов Черного Родерика один бес­страшный молодой всадник, сын вдовы. За то что был он молод, красив и отважен, невзлюбил его Черный Родерик и задумал коварный план, чтобы погубить юношу.

—  Мы отправляемся в Шетландию! — объявил он однажды своим воинам.— Чтобы потребовать дань с правителя Шетландских островов.

Была снаряжена восьмивесельная галера, и Чер­ный Родерик поплыл со своими воинами к Шет­ландским островам.

Без препятствий в пути и без всякого сопротив­ления они высадились в Шетландии. Сам шетланд­ский лорд спустился на берег приветствовать главу рода Макнейлов.

—  Вы пришли с миром? — спросил он Макнейла.

—  Нет! — отвечал Черный Родерик. — Мы яви­лись за данью и требуем от вас денег, коней и скота!

—  Не видать вам дани, пока не одолеешь меня в битве! — вскричал шетландский лорд. — Вызываю тебя на поединок!

Черный Родерик, конечно, согласился: для этого он и приехал на Шетландские острова. А перед началом поединка он отозвал в сторону сына вдовы и сказал ему:

—  Когда ты увидишь, что я отступил на шаг от противника, знай: я теряю силы. Когда я оглянусь на тебя в первый раз — значит, я проигрываю битву. Когда же я оглянусь во второй раз — значит, силы совсем оставляют меня и ты должен занять мое место. И если ты победишь, мы разделим с тобой всю добычу. Согласен?

Юному воину ничего не оставалось, как подчиниться своему господину.

И вот глава рода Макнейлов и шетландский пра­витель начали поединок. Они кружили по берегу, издавая воинственные кличи и гремя палашами. Казалось сначала, что наступает Черный Родерик. Но вот он сделал шаг назад, и правитель Шетлан-дии обрушился на него с утроенной силой. Черный Родерик оглянулся на сына вдовы, но тут против­ник прижал его к скалам. И Черный Родерик огля­нулся на сына вдовы во второй раз, и тот ринулся в битву вместо своего господина.

Черный Родерик надеялся, что шетландский правитель быстро разделается с юношей, а за это время он успеет передохнуть и тогда с новыми силами продолжит поединок. Вот как он рассчиты­вал избавиться от двух ненавистных ему врагов сразу.

Однако сын вдовы оказался прекрасным вои­ном, и вскоре стало ясно, что шетландский прави­тель ему уступает.

И тут Черный Родерик, словно забыв о своих тайных планах, закричал:

—  Убей, убей его! Он заслужил смерть!

И в то же мгновение голова правителя Шетланд­ских островов упала на песчаный берег. Только тогда сын вдовы вдруг опомнился. Ему стал отвра­тителен поступок, который он совершил в пылу боя. Он совсем не хотел убивать своего благородного противника: он собирался только ранить его в чест­ном поединке.

В гневе обернулся он к своему господину.

—  О низкий Макнейл! — воскликнул он. — Смот­ри, что ты заставил меня совершить! Это твоя вина, что я убил невинного человека. Убирайся отсюда, или, даю слово, я убью тебя! Теперь я шетландский лорд, и ты не получишь с моих островов ни пенни, ни травинки, ни самой худой овцы!

Черный Родерик обратился было за помощью к своим воинам, но те тоже отступились от него. И ему не оставалось ничего больше, как бежать к своей галере. Вот как опозорил он славное имя Макнейлов.

Шотландские и английские сказки / Пер. и составление Н.В. Шерешевской

Джон Рид и русалка

Джон Рид был купцом и судовладельцем. Нагрузив свой большой шлюп товаром, он шел по морю в любую погоду от берегов северной Шотландии в Голландию и обратно.

Дела его процветали, он быстро разбогател и чувствовал бы себя совсем счастливым, если бы... Если бы не несчастная любовь. Он влюбился в красавицу Эллен Стюарт, но боялся ей в этом признаться. Ему казалось, что она его все равно никогда не полюбит.

И вот однажды, вернувшись в конце апреля из плавания, он страстно захотел хотя бы издали взгля­нуть на Эллен Стюарт. А он знал, что на первое мая она пойдет со своими подружками собирать майскую росу — таков был в их местах обычай.

В этот день он встал пораньше и, не зная куда себя деть, пошел побродить вдоль берега моря.

Одна за другой погасли ночные звезды, взошло солнце, отбросив огненную дорожку на воду. Но Джон Рид ничего не замечал вокруг и не видел, как красив восход. Он думал о кра.савице Эллен, и только она стояла у него перед глазами.

Взбираясь на высокую скалу, он вдруг услышал чье-то пение. Джон Рид кинул взгляд на море, думая, может, это одинокий рыбак веселит себя ранней песней.

Нет, море было пустынно, только мокрая голова тюленя высунулась из воды и замерла, словно тюлень тоже заслушался песней.

Только когда Джон Рид обогнул наконец скалу, он увидел, кто это пел. Юная девушка. Она сидела на камне, опустив ноги в воду. Ее белые плечи и спину скрывали густые длинные волосы. Но вот она поднялась с камня, и тут Джону Риду пришлось прикрыть глаза рукой — так заблестел на солнце ее чешуйчатый хвост.

«Да это русалка!» — догадался Джон Рид.

И он хотел было, не тревожа ее, уйти незамечен­ным, как вдруг вспомнил, что русалки владеют вол­шебным даром исполнять желания смертных. Мо­жет, она согласится подарить ему любовь Эллен Стюарт?

Тихо и незаметно Джон Рид подкрался к ру­салке, но тут она обернулась и, увидев человека, громко вскрикнула. Ах, еще мгновение, и она со­скользнула бы в воду, а тогда прощай все его мечты и надежды.

Но Джон Рид успел ее крепко обнять, и, хотя русалка вырывалась из его рук с силой, не меньшей чем у тюленя, он не выпускал ее из объятий. От напряжения у него заболели руки, и в конце концов русалка вырвалась бы от него, да только мысль о прекрасной Эллен прибавила ему силы, и он не сдался.

Русалка устала бороться и спросила:

—  Что ты от меня хочешь, человек?

И в ее слабом голосе прозвучали одновременно и нежность птицы-певуньи, и холод морских пучин.

—  Исполнения трех желаний! — ответил быстро Джон Рид, вспомнив, что именно так следует отве­чать на этот вопрос.

—  Назови их, — сказала русалка.

—  Мой отец,— начал Джон,— был таким же моря­ком, как и я. Но он утонул в море. Так вот, первое мое желание: чтобы никто из моих друзей, ни я сам не узнали такого конца. Второе мое желание: чтобы дела мои процветали и дальше. А третье: чтобы Эллен Стюарт, которую я нежно люблю, ответила мне любовью.

—  Отпусти меня, и все будет исполнено, — ска­зала русалка.

Джон Рид разжал руки, и русалка, лишь взмет­нув блестящим хвостом, исчезла в море. Он вытер морские брызги с лица и, окрыленный надеждой, взобрался на вершину зеленого холма, где надеялся встретить прекрасную Эллен.

И — о чудо! — она уже была там и сидела на траве со своей подружкой как раз у того места, которое, кстати или некстати, звалось Прыжком Влюбленного.

Ну что ж, кажется, судьба начала улыбаться отважному моряку.

—  Да это Джон Рид! Вот удачная встреча! — воскликнула подружка Эллен. — А Эллен только что рассказала мне, какой сон ей приснился нынче ночью. Представьте, ей приснилось, что она соби­рает майскую росу, но трава и кусты совсем высохли, и она собрала всего несколько капель, как вдруг услышала, кто-то поет на берегу, вон там, за скалами. Она спустилась вниз и увидела на берегу у самого моря вас, спящего, а рядом прекрасную деву. Эллен испугалась, что вас унесет прибой, но тут вы проснулись, поднялись и стали вместе с ней собирать росу. Она хотела получше разглядеть прекрасную деву, но та была уже далеко в море, качаясь на волнах, словно белая чайка. И тут Эллен вдруг услышала: кап-кап-кап — это роса па­дала с куста, который вы трясли, прямо в ее ве­дерко.

—  Все так и было, — подтвердила Эллен. — Но самое странное не это, а когда мы сегодня утром проходили мимо этих скал, мы слышали точно такую же песню, как я во сне. И теперь вам только остается наполнить мое ведерко росой!

И она рассмеялась, а Джон Рид вместе с ней.

—  Поверьте, то была волшебная песня, — сказал он. — И я знаю, кто ее пел. Русалка! Я говорил с нею.

—  Говорили с русалкой? — в ужасе воскликнула подружка Эллен. — О несчастный! Да знаете ли вы, что в последний раз у нашего берега ее видел ваш отец перед той страшной бурей, в которую он уто­нул.

Джон заметил, как побледнела Эллен при этих словах подруги, и тут же сказал:

—  За меня не бойтесь! Русалка мне не страшна. Я покорил ее, и она дала обещание исполнить моих три желания.

И он все рассказал им. Правда, не совсем все: какое было третье желание, он утаил. Но по огоньку в глазах Эллен он увидел, что она догады­вается. Она слушала его и восхищалась, представ­ляя себе, какой опасности он подвергался ради нее, и в сердце ее закралась любовь.

Домой они возвращались вместе, рука об руку.

А на следующий праздник мая Эллен и Джон сыграли свою свадьбу.

Шотландские и английские сказки / Пер. и составление Н.В. Шерешевской

Вилли и поросёнок

В благодарность за добрую услугу один при­хожанин подарил молодому священнику из Дáнфермлина поросенка.

Сначала священник был в восторге от подарка, но поросенок быстро рос и прокормить его стано­вилось все трудней. Вот священник и решил: «Пошлю-ка я его своему приятелю в Кзрнихилл. Пусть пасется там на воле: стоить это мне ведь ничего не будет».

А у священника был слуга, по имени Вил­ли, парень неплохой, но малость придуркова­тый.

—  Вилли! — позвал его хозяин. — Сунь-ка поро­сенка в мешок и снеси в Кэрнихилл к моему прия­телю, я уж с ним сговорился.

Но поросенок был хитрый, и Вилли пришлось повозиться, прежде чем он сумел поймать его и засунуть в мешок.

На дорогу священник сделал Вилли строгое напутствие. Он знал, что его верного слугу легко не стоит сбить с толку, из-за чего самое пустячное дело частенько оборачивалось для Вилли самым сложным. Так вот что он ему сказал:

—  Смотри же, Вилли, нигде не проговорись, к кому ты идешь и зачем. Только сам помни: тебе надо в Кэрнихилл. Отдашь там поросенка и тут же назад.

—  Будьте спокойны, хозяин, — отвечал Вилли. — Вы же меня знаете! Все сделаю, как велите.

—  То-то и оно-то, что я тебя хорошо знаю! — сказал священник.

И Вилли, взвалив драгоценную ношу на спину, отправился в путь. На полдороге к Кэрнихиллу он повстречал трех своих приятелей, окликнувших его с порога трактира.

—  Привет, Вилли! — сказал один.

—  Куда собрался в такой погожий денек, Вилли? — спросил второй.

—  Что это ты тащишь в мешке, Вилли? — крик­нул третий.

Вилли очень взволновала эта встреча.

—  П-привет, друзья! — запинаясь, ответил он. — Я-я не могу вам сказать, куда я иду. Хозяин не велел мне говорить, куда я иду. А что у меня в мешке, я могу сказать: не кошка и не собака!

Друзья рассмеялись и тут же поспешили заве­рить Вилли, что не станут его ни о чем спраши­вать. Один из них хлопнул Вилли по плечу и пред­ложил:

—  Заходи, Вилли, выпей с нами по стаканчику. Должно быть, ты устал с дальней дороги, да еще с тяжелой ношей на спине.

—  Нет, мне нельзя, — отказался Вилли, бросая в то же время жадный взгляд на открытую дверь трактира, за которой, судя по всему, было так про­хладно. — Уж коли хозяин доверил мне своего поро­сенка, пить мне никак нельзя!

Друзья перемигнулись, однако и виду не пока­зали, что смекнули насчет поросенка.

—  Да чего там, Вилли, заходи! Глоток вина никогда не повредит. А мешок оставь здесь у порога.

Больше уговаривать Вилли не пришлось. Он положил мешок с поросенком на землю и вошел в трактир. Тогда один из дружков, не теряя времени, развязал мешок, выпустил поросенка и посадил вместо него первую попавшуюся дворнягу.

Ничего не подозревающий честный слуга выпил стаканчик, взвалил опять на спину мешок и веселый пошел дальше. Добравшись до Кэрнихилла, он передал, как было велено, привет от своего хозяина его приятелю и вручил ему мешок.

—  Спасибо тебе, Вилли, спасибо, — поблагодарил его приятель хозяина. — Не поможешь ли теперь развязать мешок и отвести поросенка в хлев?

Вилли развязал мешок, но вместо поросенка с розовым пятачком оттуда выскочила черная соба­чонка.

—  Спасите! Спасите! — закричал бедный Вил­ли. —Не иначе сам дьявол сыграл со мной злую шутку.

Друг священника сильно удивился, однако не очень-то поверил насчет дьявольской шутки. А зная хорошо Вилли, подумал, что скорей всего кто-нибудь над ним по-дружески подшутил.

—  Не стоит так волноваться, Вилли, — сказал он — Можешь забрать свою собаку и отнести ее хозяину.

—  Да это же не собака, сэр! — воскликнул Вилли, дрожа от страха. — Это поросенок! Клянусь вам — поросенок! Только дьявол поменял ему цвет: вместо белого сделал черным.

Но делать было нечего, и, засунув собаку в мешок, Вилли пустился в обратный путь. Добрав­шись до трактира, он опять увидел там трех своих приятелей, которые как ни в чем не бывало сидели за столом и с невинным видом потягивали вино.

—  Никак, это Вилли! — сказал один. — И опять с мешком на спине?

—  Ой-ой-ой, со мной случилось такое несча­стье, — сказал, входя, Вилли. — Дьявол подменил моего поросенка собакой! Что я теперь скажу хозяину?

—  Вот так штука! — воскликнул второй, едва сдерживаясь, чтобы не рассмеяться. — Вы слыхали что-нибудь подобное?

—  Садись, дружище, тебе надо выпить после сильных переживаний, — сказал третий.

На этот раз Вилли совсем не пришлось уговари­вать: ему действительно не мешало выпить. Он это заслужил.

Мешок он оставил на земле у входа в трактир и сел к столу. Ему налили — он выпил, а за это время один из шутников незаметно вышел и подменил собаку поросенком.

Через час-другой ничего не подозревающий Вилли уже шагал со своей ношей домой. В голове у него от выпивки и от всего пережитого царил пол­ный кавардак. Он с ходу выложил свою жуткую историю хозяину, но тот так толком ничего и не понял.

—  Не могу уразуметь, о чем ты говоришь,— ска­зал хозяин. — Какой дьявол? Какая собака? Развязы­вай скорей мешок и гони поросенка в хлев. Завтра понесешь его в Кэрнихилл.

—  Да это же не поросенок, сэр! — воскликнул Вилли. — Это собака! Клянусь вам — собака! Вот, смотрите!

С этими словами Вилли развязал мешок, и оттуда выскочил поросенок. Вилли просто-таки завопил от ужаса:

—  Как? Поросенок, а не собака?!

И бедный Вилли решил, что дьявол опять сыграл с ним злую шутку. А его хозяин...

А хозяин если раньше и сомневался в уме своего честного слуги, то теперь у него сомнений никаких не осталось.

А у вас?

Шотландские и английские сказки / Пер. и составление Н.В. Шерешевской

Рыжий Эттин

Жила-была на свете вдова, возделывала кло­чок земли, да и тот не свой, а чужой, и рас­тила двух сыновей. И вот настало время отправить сыновей искать по свету счастья.

Как-то раз мать велела старшему сыну взять кув­шин и принести воды из источника: она хотела замесить тесто, чтобы испечь сыну на дорогу пирог. Пирог мог получиться большой или маленький — смотря по тому, сколько воды принес бы сын. А кроме этого пирога, ей нечего было дать ему с собой.

Отправился юноша с кувшином к колодцу и на­брал воды. Но кувшин оказался с трещиной, и почти вся вода вытекла, прежде чем он вернулся домой. Вот пирог и получился совсем маленький.

На прощание мать спросила сына:

—  Может, возьмешь только половину пирога? Тогда получишь мое благословение в придачу. А если возьмешь целый, я тебя прокляну.

Сын подумал, что идти ему придется далеко, а где и как доставать еду, неизвестно, и ответил, что хочет получить целый пирог. Пусть даже с мате­ринским проклятием в придачу, а там будь что будет. И мать дала ему целый пирог и прокляла его.

Тогда он отозвал в сторону младшего брата, отдал ему свой нож и попросил хранить его.

—  Каждое утро смотри на него, — наказал он брату. — Если клинок будет чистый, значит, я жив-здоров. А если он потускнеет и заржавеет, знай, что я попал в беду.

И вот отправился старший брат счастья по свету искать. Шел он весь день и еще день, а к концу третьего дня увидел пастуха, который пас стадо овец. Юноша подошел к пастуху и спросил, чьи это овцы. Пастух ответил:

—  Откуда ты, юноша, что не знаешь, кто владе­лец этих земель? — И поведал ему:

Кровавый, страшный Эттин,
Эттин из Ирландии
Увез к себе на север
Дочь короля Шотландии.
Играть и петь ей не дает,
За смех хвостатой плеткой бьет.
Он угрожает ей мечом,
Лишь поведет она плечом.

Как Юлий Цезарь, он бесстрашен,
Но трехголовый лик его
Уродлив и ужасен.
Еще не знают, кто герой,
Но час его придет,
И Эттина Кровавого
Недрогнувшей рукой
С земли ирландской без помех
Он смело уберет.

И еще пастух сказал юноше, что скоро ему по­встречаются такие звери, каких он в жизни не ви­дывал, — так пусть остерегается их!

Пошел юноша дальше и вскоре увидел стадо страшных двухголовых зверей с четырьмя рогами на каждой голове. Он насмерть перепугался и со всех ног кинулся бежать. И как же он обрадовался, когда добежал, наконец, до замка на невысоком холме!

Ворота замка были открыты. Юноша бросился во двор, потом в комнаты и увидел старую жен­щину у очага. Он спросил ее, нельзя ли ему здесь переночевать, — ведь он долго шел пешком и очень устал.

Старуха ответила, что переночевать он может, но лучше ему не оставаться здесь — ведь это за­мок Рыжего Эттина, страшного трехголового чудо­вища, которое не щадит никого, кто попадет ему в лапы.

Юноша хотел было уйти, да побоялся зверей, что бродили вокруг замка, и упросил старуху спря­тать его хорошенько и не выдавать Рыжему Эттину. «Только бы как-нибудь переночевать,— думал он,— а утром, может, удастся ускользнуть от зверей». Но едва он успел спрятаться в укромном местечке, как вернулся домой страшный Эттин. И только вошел, тут же заревел:

Я не слеп, я не глуп,
Дух британца чую тут.
Выходи, коли храбрец,
Тут придет тебе коней.

Эттин сразу нашел бедного юношу и вытащил его из тайника. А потом сказал, что пощадит его, если тот разгадает три загадки. И вот первая голова чудовища спросила:

—  У чего нет конца? Юноша не сумел ответить. Тогда вторая голова спросила:

—  Чем уже, тем опаснее. Что это? Но юноша и тут не сумел ответить. Наконец третья голова спросила:

—  Мертвый живого несет. Отгадай, что это? Но юноша опять не отгадал. Тогда Рыжий

Эттин схватил деревянный молоток, ударил им юношу по голове, и тот превратился в каменный столб.

А наутро его младший брат достал нож, взгля­нул на него и опечалился — весь клинок побурел от ржавчины. Тогда он сказал матери, что пора и ему отправиться в путь. Мать попросила его взять кув­шин и сходить к колодцу за водой, чтобы замесить тесто и испечь для него пирог. И вот, когда сын нес воду домой, над его головой пролетел ворон и каркнул:

—  Погляди на кувшин! Вода вытекает. Юноша был сметлив, увидел, что вода и впрямь вытекает, поднял кусочек глины и замазал тре­щины. Домой он принес столько воды, что хватило на большой пирог.

На прощание мать сказала сыну, что если он хочет получить ее благословение в придачу, то пусть берет только половину пирога. И сын решил, что лучше взять половину, но с материнским бла­гословением, чем целый, но с проклятием.

Вот отправился младший брат в путь и уже забрел далеко, как вдруг повстречалась ему старушка. Она попросила у него кусочек пирога, и он ответил:

—  На, ешь на здоровье! — и отломил ей кусок.

Старушка дала ему за это волшебную палочку и сказала, что палочка ему пригодится, если он будет правильно с ней обращаться. Старушка эта была фея. Она предсказала юноше все, что с ним слу­чится, и научила его, что надо делать, а потом сразу исчезла.

Юноша все шел и шел, пока не увидел старика, который пас овец, а когда спросил его, чьи это овцы, услышал ответ:

Кровавый, страшный Эттин,
Эттин из Ирландии
Увез к себе на север
Дочь короля Шотландии.
Играть и петь ей не дает,
За смех хвостатой плеткой бьет.
Он угрожает ей мечом,
Лишь поведет она плечом.

Как Юлий Цезарь, он бесстрашен,
Но трехголовый лик его
Уродлив и ужасен.
Однако пробил час, и наконец
Эттину Кровавому
На радость всем придет конец.
Привет тебе, герой.
Как победишь злодея ты,
Владей его землей!

Наконец юноша подошел к тому месту, где пас­лись рогатые чудовища. Но он не останавливался, не побежал прочь, а смело прошел среди них — так научила его добрая фея. Один зверь с ревом ринулся было на юношу, разинув пасть, чтобы его сожрать. Но юноша ударил зверя волшебной палоч­кой, и в тот же миг чудовище мертвым упало к его ногам.

И вот юноша дошел до замка Рыжего Эттина, постучал в дверь, и его впустили. У огня сидела ста­руха. Она рассказала юноше о том, что случилось с его старшим братом, но юноша не испугался.

Вскоре вернулся Эттин и заревел:

Я не слеп, я не глуп,
Дух британца чую тут.
Выходи, коли храбрец,
Тут придет тебе конец.

Эттин увидел юношу, велел ему подойти побли­же и сказал, что загадает ему три загадки. Вот первая голова Рыжего Эттина спросила:

—  У чего нет конца?

—  У кольца,— ответил юноша. Тогда вторая голова спросила:

—  Чем уже, тем опаснее. Что это?

—  Мост, — сразу ответил он. Наконец третья голова спросила:

—  Мертвый несет живого. Отгадай, что это? И юноша не задумываясь сказал:

—  Корабль в море, а на корабле люди. Услышал Эттин его ответы и понял, что пришел конец его власти. А юноша поднял топор и снес чудовищу все три головы. Потом попросил старуху показать ему, где спрятана дочь короля Шотлан­дии, и старуха повела его в верхние покои.

Она открывала перед ним одну дверь за другой, и из каждой комнаты выходили красавицы. Все они были пленницы Рыжего Эттина, и среди них оказа­лась королевская дочь.

Наконец старуха отвела юношу в подземелье, где стоял каменный столб. Юноша прикоснулся к нему своей палочкой, и брат его ожил.

Пленницы радовались и благодарили своего освободителя. На другой день все они, радуясь и веселясь, отправились к самому королю, и он выдал свою дочь за младшего брата, а старшему тоже нашел знатную невесту, и братья жили счастливо до конца своих дней и свою старушку мать тоже не забывали.

Шотландские и английские сказки / Пер. и составление Н.В. Шерешевской

Фермер Джеймс Грэй и великанша Клэншид

В диких зарослях Бéншира жил великан. Он был злой и жестокий великан и очень плохо обращался со своей женой — великаншей Клэншид.

Только подумайте: он каждую ночь бил-колотил ее чем попало. То она пещеру не так вымыла, то обед не так приготовила, а то просто у него ру­ки чесались, и он не мог уснуть, пока не поколо­тит ее.

И каждую ночь над лесами и холмами Беншира разносились вопли бедной великанши. Хуже всех приходилось Джеймсу Грэю, ферма которого стояла неподалеку от тех мест.

Одну ночь за другой ни он, ни вся его семья глаз не могли сомкнуть, и потому днем вместо работы Джеймс Грэй клевал носом в поле, его жена — на кухне, а их дети — над уроками. Все дела стояли, и ферме грозило разорение.

И вот однажды, когда Джеймс Грэй чинил изго­родь на границе своей земли — хотя глаза у него, честно говоря, совсем слипались, — он вдруг услы­шал громкие раскаты грома. Чудо, да и только! И небо ясное, ни облачка, и солнце светит, откуда ж гром гремит?

А это, оказывается, великанша Клэншид вышла поискать чего-нибудь на обед своему мужу.

—  Вот удача! — обрадовался Джеймс Грэй. — Давно я ждал этой встречи.

И он закричал что было мочи, подзывая Клэн­шид, голова которой виднелась где-то высоко над деревьями ближнего леса.

Великанша тут же направилась к нему, раздви­гая в стороны высоченные деревья, словно то были жалкие кустики ежевики.

—  Добрый день, человек! — прогремел ее голос— Что тебе от меня надо?

—  Хочу пожаловаться! — крикнул Джеймс — Из-за тебя ни я, ни моя семья не знаем ни сна, ни покоя!

Клэншид ответила, что очень сожалеет, и спро­сила, чем она потревожила их.

—  Ты такой шум поднимаешь каждую ночь,— сказал Джеймс, — что совершенно не даешь нам спать. Неужели нельзя хоть ночку одну не вопить и не орать? В ушах такой звон стоит, словно тысяча злых духов оглашает воздух своими криками. Так продолжаться не может!

Но Клэншид объяснила ему, почему она кричит и вопит каждую ночь, и Джеймсу даже жалко ее стало.

—  Ужасный человек мой муж, — вздохнула вели­канша. — Я бы так хотела от него избавиться.

—  Вы правы, сударыня, — с радостью подхватил он. — Хорошо бы вам от него избавиться. Нам бы всем тогда спокойней стало.

Слово за слово, и великанша с фермером расста­лись добрыми друзьями.

В эту же ночь, как только выплыла полная луна, Клэншид пришла на ферму. Она постучала ле­гонько в дверь, от чего весь дом так и затрясся. Джеймс Грэй сразу догадался, что за ночной гость пожаловал к нему.

—  Что тебе? — спросил он, отворяя дверь. — К сожалению, в дом я тебя не могу пригласить: ты в нем не поместишься.

—  И не надо, — сказала великанша. — Пойдем, помоги мне убить моего мужа! Я слышала, ты хоро­ший стрелок. А если ты убьешь его, он уже не смо­жет меня колотить и вы тогда будете спать спо­койно.

—  Смешная ты женщина, — сказал Джеймс Грэй. — Как же я убью его? Это все равно что сказать муравью: убей слона!

—  Ах, ты ничего не знаешь, — сказала великан­ша. — У моего мужа над сердцем есть родинка. Если попасть в нее, он сразу умрет.

Джеймс Грэй согласился. На его месте и вы бы согласились: подумать только, сколько ночей не спал он по вине этого самого вели­кана!

И вот, прихватив лук и стрелы и сев верхом на плечи великанши Клэншид, Джеймс Грэй отпра­вился к пещере великана.

А великан уже встречал их, поджидая у входа в пещеру и потрясая в воздухе кулачищами.

Грэй достал стрелу, вложил ее в лук, натянул тетиву покрепче, прицелился — что ж, это было не так уж трудно сделать, потому что родинка над сердцем великана была величиной, наверное, с шот­ландскую шапочку, — и выстрелил.

Великан охнул и растворился в воздухе.

Тут Клэншид на радостях пустилась в пляс и так притопывала и кружилась, что Джеймс Грэй взмо­лился, чтобы она перестала: не очень-то удобно сидеть на плечах танцующей великанши.

Клэншид опустила Джеймса на землю и мол­вила:

—  Ты оказал мне великую услугу, Джеймс Грэй! Отныне можешь располагать мной и моим време­нем как тебе вздумается. Скажи скорей: что я могу для тебя сделать?

Но Джеймсу меньше всего хотелось в ту минуту пользоваться услугами великанши. Единственное, о чем мечтал он, — это хорошенько выспаться! И, желая поскорее отделаться от услужливой вели­канши, он сказал, показывая на стадо оленей, про­бегавших в это время по лесу:

—  Видишь, это мои кони вырвались из конюшни. Собери их и загони назад в стойла!

Доверчивая и не очень-то умная Клэншид, бро­силась выполнять его задание, а Джеймс Грэй вер­нулся домой и лег спать.

Но не успел он и голову положить на подушку, как — тук! тук! тук! — дом его так и затрясся от зна­комого стука.

—  Я загнала твоих коней в стойла, — сказала она. — Хотя это было не так-то легко: кони оказались ужасно непослушные. Ну, а теперь что?..

Но мы не знаем, ни что ответил ей Джеймс Грэй, ни когда наконец этому бедняге удалось хоть одну ночь проспать спокойно!

Шотландские и английские сказки / Пер. и составление Н.В. Шерешевской