Анализ сказки Андерсена Г.Х. Снежная Королева

Любимая взрослыми и детьми всего мира история – на самом деле, гораздо больше, чем просто сказка. Как и другие сказки Андерсена, "Снежная королева" -  многослойное, многоуровневое произведение.  Она вмещает  в  себе  и народную сказку, и предание, и поверье. Автор сказки "Снежная королева" соединил в ней жанры притчи и басни, романа и драмы, лирики, повести и бытового рассказа.

Благодаря такой  многослойности  содержания,  сказка "Снежная королева" Г.Х. Андерсена подарит много счастливых минут читателю любого возраста и  каждый найдет в ней то, что его утешит,  обрадует,  научит.

Герои сказки "Снежная королева"

Кай и Герда – друзья, любящие друг друга как брат и сестра. Однажды Кай посылает вызов самой Снежной королеве. В результате в глаз и сердце мальчика попадают осколки "дьявольского зеркала" троллей  и Кай меняется. Он становится злым, проказничает, придирается к словам, обижает соседей, Герду и даже бабушку.

Одна из проказ Кая окончилась тем, что он привязал свои санки к саням Снежной королевы. Она поцеловала мальчика ледяным поцелуем и увезла в свой дворец, заставив забыть обо всем, что связывало мальчика с миром людей, с самой жизнью.

Снежная королева, владычица над зимой и смертью, Ледяная Дева, Фея Льдов, Снежная Ведьма — классический персонаж скандинавского фольклора. Царство Снежной королевы – холодное безжизненное пространство, вечные льды и снега – исследователи называют воплощением самой смерти, загробного мира, как видел его Андерсен. Кая, попавшего в царство Снежной королевы, родные считают погибшим.

Снежная королева восседает на троне, стоящем на озере, называемом "зеркалом  разума". Она воплощает холодный  абсолютный разум и холодную абсолютную красоту, лишенные любых проявлений чувства. Во  дворце Снежной королевы Кай, сердце которого превратилось в кусок льда, складывает слова из льдинок, мечтая сложить слово "вечность" - тогда Снежная королева подарит ему "весь свет и пару новых коньков".  Желая постичь вечность, герой не понимает, что мир нельзя постичь без чувств, одним холодным, пусть и абсолютным, разумом.

Образу Снежной королевы Андерсен противопоставляет образ Герды - воплощение тепла, любви, верности и материнских  чувств. Герда прежде всего видит вокруг себя добро и благородство. Во имя своей любви маленькая храбрая девочка отправляется в неизвестность на поиски друга. Именно с  образом Герды связаны христианские мотивы в сказке   (ангелы, молитвы, псалмы).

Странствует  Герда не один год, и находит Кая она уже совсем взрослой (мотив взросления через преодоление жизненных препятствий). На пути девочка переживает множество приключений, встречаясь с различными волшебными героями.

Вначале Герда попадает в сад колдуньи. Колдунья – своеобразный аналог Бабы Яги-дарительницы в русских сказках. Казалось бы, она помогает Герде, но,  в то же время, околдовывает ее.  Под воздействием колдовства она забывает Кая. И только увидев розы, Герда все вспоминает и спешит из волшебного  сада без теплой одежды в зимнюю стужу.

Розы в сказке – символ любви Герды к Каю, символ возрождения, Рождества  ("Розы цветут… Красота, красота!//Скоро узрим мы младенца Христа").  Розы – своеобразные помощники-хранители героини.

Далее Герда встречает  доброго ворона  (волшебный помощник), который помогает ей попасть во дворец, где,  возможно, теперь живет ее названый брат. Но  во дворце Герду ждет разочарование – женихом принцессы оказывается не ее Кай.

Герда делится с умницей-принцессой своим горем. Принцесса искренне сочувствует Герде, и предлагает  ей оставаться во дворце. Но Герда просит лишь повозку с лошадью и пару башмаков, чтобы отправиться дальше по зову сердца. Принцесса распоряжается выдать Герде "и башмаки, и муфту, и чудесное платье" лошадей и золотую карету с кучером, лакеями и форейторами. Герда снова отправляется в путь.

На лесной дороге на карету нападают разбойники. Герда теряет все, что ей подарила принцесса. Здесь маленькая разбойница, дочь атаманши, Берет Герду под свое покровительство.  А узнав печальную историю Герды, разбойница  отпускает ее, отдав девочке своего любимого оленя, который должен доставить Герду в царство Снежной королевы (проводник).

Еще долго путешествует Герда, постепенно слабея, но северные жители (Лапландка, Финка) вовремя поддерживают отважную самоотверженную девочку.  Эпизод в доме финки лишний раз подтверждает силу и искренность чувств Герды. На просьбу оленя прибавить Герде сил, финка отвечает: "Сильнее, чем она есть, я не могу ее сделать. Не видишь разве, как велика ее сила? Не видишь, что ей служат и люди и животные? Ведь она босая обошла полсвета!"

Наконец Герда попала в царство Снежной королевы. Увидев неподвижного  и холодного Кая, она заплакала. Отчаянные, горячие слезы растопили лед в сердце мальчика и расплавили осколок. А льдинки сами сложились в слово "вечность", означавшее не вечный холод и смерть, а вечную жизнь и спасение. Кай и Герда  покинули ледяные чертоги и вернулись домой, "а на дворе стояло теплое, благодатное лето"

Для ребенка "Снежная королева" - это чудесная история приключений главных героев сказки – Кая и Герды, история о силе дружбы и любви, самоотверженности и верности, преодолевающих все препятствия на своем пути.

Более взрослый читатель заметит, как искусно  автор сказки "Снежная королева" соединяет волшебный план в сказке с житейским, бытовым: на фоне чудес и колдовства персонажи сказки "Снежная королева" ведут себя как самые обычные люди.

Ворон в четвертой сказке, конечно же, ворон по природе, но также это и услужливый мелкий буржуа, мечтающий о  должности при дворе. А его невеста, ворона, страдает головными болями, став придворной птицей. Принцесса читает газеты и дает в них объявления, решив выбрать себе жениха.

И кровожадная  старуха-разбойница обнаруживает  простые человеческие черты: когда нападение окончено и другие разбойники  ушли, она делает пару глотков из своей бутылки и засыпает.

У лапландки нет бумаги, чтобы написать послание финке, и она пишет на сухой треске.  Жилище финки необыкновенно – к ней можно попасть через дымовую трубу, но она тоже наделена людскими чертами; запомнив  написанное на треске, старуха бросает ее в котелок, "потому что рыба годилась в пищу, а у финки ничего даром не пропадало". При чтении волшебных заклинаний ее от усилий "прошибает" пот.

И даже холодная Снежная королева наделена определенным обаянием, так что становится ясно, почему она нравится маленькому Каю.

Постепенно взрослея, читатель открывает для себя новые смысловые пласты, заложенные (и не заложенные) Андерсеном. Это и извечная борьба противоположностей – добра и зла, жизни и смерти, смерти и любви, Бога и дьявола,  внутреннего и внешнего, забвения и воспоминания…

Кто-то видит здесь "семь этапов мистического посвящения" на пути, который проходит Герда в поисках Кая. Другие считают, что в сказке "Снежная Королева" таится серьезная религиозная подоплека: здесь разворачивается протестантский поединок с гностическим мифом. Или же усматривают в сказке отражение проблем Буддизма. Некоторые читатели указывают на глубинные мифологические корни повествования и подвергают автора и героев  психоанализу.

А что увидите в бессмертной сказке Г.Х. Андерсена вы?

Снежная королева

История седьмая

Что произошло в чертогах Снежной королевы и что случилось потом

Стенами чертогов были снежные метели, окна и двери — буйные ветры. Сотни огромных зал, в зависимости от того, как наметала их вьюга, тянулись одна за другой. Все они были освещены северным сиянием, и самая большая простиралась на много-много миль. Как холодно, как пустынно было в этих белых, ярко сверкающих черто­гах! Веселье никогда и не заглядывало сюда. Никогда не устраивались здесь медвежьи балы с танцами под музыку бури, в которых могли бы отличиться грацией и умением ходить на задних лапах белые медве­ди; никогда не составлялись партии в карты с ссорами и дракою и не сходились на беседу за чашечкой кофе беленькие кумушки-лисички, — нет, никогда, никогда! Холодно, пустынно, мертво и грандиоз­но! Северное сияние вспыхивало и горело так правильно, что можно было с точностью рассчитать, в какую минуту свет усилится и в какую ослабеет. Посреди самой большой пустынной снежной залы находи­лось замерзшее озеро. Лед треснул на нем на тысячи кусков, таких одинаковых и правильных, что казалось каким-то фокусом. В центре озера восседала Снежная королева, когда бывала дома, приговаривая, что сидит на зеркале разума; по ее мнению, это было единственное и лучшее зеркало на свете.

Кай до черноты посинел от холода, но не замечал этого — поцелуй Снежной королевы сделал его нечувствительным к холоду, да и само сердце его было куском льда. Кай возился с плоскими остроконечны­ми льдинами, укладывая их на всевозможные льды. Есть ведь такая игра — складывание фигур из деревянных дощечек, которая называ­ется «китайской головоломкой». Он также складывал разные затейливые фигуры, но из льдин, и это называлось «ледяной игрой разума». В его глазах эти фигуры были чудом искусства, а складывание их — занятием первейшей важности. Это происходило оттого, что в глазу у него сидел осколок волшебного зеркала. Он складывал из льдин целые слова, но никак не мог сложить того, что ему особенно хоте­лось, — слово «вечность». Снежная королева сказала ему: «Если ты сложишь это слово, ты будешь сам себе господин, и я подарю тебе весь свет и пару новых коньков». Но у него никак не получалось этого.

—  Теперь я полечу в теплые края, — сказала Снежная королева.

И она улетела, а Кай остался один в необозримой пустынной зале, смотрел на льдины и все думал. Думал, так что в голове у него трещало. Он сидел на одном месте, такой бледный, неподвижный, словно неживой. Можно было подумать, что он замерз.

В это-то время в огромные ворота, в которые вечно дули буйные ветры, входила Герда. И перед нею ветры улеглись, точно заснули. Она вошла в огромную пустынную ледяную залу и увидала Кая. Герда сразу узнала его, бросилась ему на шею, крепко обняла его и восклик­нула:

—  Кай, милый мой Кай! Наконец-то я нашла тебя!

Но он сидел все такой же неподвижный и холодный. И Герда заплакала; горячие слезы ее упали на его грудь, проникли в сердце, растопили его ледяную кору и расплавили осколок. Кай взглянул на Герду и вдруг залился слезами и плакал так сильно, что осколок выплыл из глаза вместе со слезами. Тогда он узнал Герду и обрадо­вался:

—  Герда! Милая Герда!.. Где же ты была так долго? Где был я сам? — И он оглянулся вокруг. — Как здесь холодно, пустынно!

И он крепко прижался к Герде. Она смеялась и плакала от радости. Да, радость была такая, что даже льдины пустились в пляс, а когда устали, улеглись и составили то самое слово, которое задала сложить Каю Снежная королева. Сложив его, он мог сделаться сам себе госпо­дином, да еще получить от нее в дар весь свет и пару новых коньков.

Герда поцеловала Кая в обе щеки, и они опять зацвели розами; поцеловала его в глаза, и они заблестели, как ее; поцеловала его руки и ноги, и он опять стал бодрым и здоровым.

Кай ничуть не боялся прибытия Снежной королевы — его отпуск­ная лежала тут, написанная блестящими ледяными буквами.

Кай с Гердой рука об руку вышли из ледяных чертогов. Они шли и говорили о бабушке, о розах, что цвели в их садике, и перед ними стихали буйные ветры, проглядывало солнце. Когда же они дошли до куста с красными ягодами, там уже ждал их северный олень.

Кай и Герда направились сначала к финке, отогрелись у нее и узнали дорогу домой, а потом — к лапландке. Та сшила им новое платье, починила свои сани и поехала их провожать. Олень тоже провожал молодых путников до самой границы Лапландии, где уже появилась первая зелень. Здесь Кай и Герда простились с ним и лапландкой.

Вот перед ними и лес. Запели первые птички, деревья покрылись зелеными почками. Из леса навстречу путникам выехала верхом на великолепной лошади молодая девушка в ярко-красной шапочке и с пистолетом за поясом. Герда сразу узнала и лошадь — она была когда-то впряжена в золотую карету — и девушку. Это была малень­кая разбойница.

Она тоже узнала Герду. Вот была радость!

—  Ишь ты, бродяга! — сказала она Каю. — Хотела бы я знать, стоишь ли ты того, чтобы за тобой бегали на край света!

Но Герда потрепала ее по щеке и спросила о принце и принцессе.

—  Они уехали в чужие края, — отвечала молодая разбойница.

—  А ворон? — спросила Герда.

—  Лесной ворон умер; ручная ворона осталась вдовой, ходит с черной шерстинкой на ножке и жалуется на судьбу. Но все это пустя­ки, а ты вот расскажи-ка лучше, что с тобой произошло и как ты нашла его.

Герда и Кай рассказали ей все.

—  Ну, вот и сказке конец! — сказала молодая разбойница, пожала им руки и обещала навестить их, если когда-нибудь будет в их город.

Затем она отправилась своей дорогой, а Кай и Герда — своей.

Они шли, и по дороге расцветали весенние цветы, зеленела травка. Вдруг раздался колокольный звон, и они узнали колокольни своего родного города. Дети поднялись по знакомой лестнице и вошли в комнату, где все было по-старому: маятник все так же стучал «тик- так», и стрелка двигалась по циферблату. Но, проходя в низенькую дверь, они заметили, что стали взрослыми людьми. Цветущие розо­вые кусты заглядывали с крыши в открытое окошко; тут же стояли их детские стульчики. Кай с Гердой сели каждый на свой и взяли друг друга за руки. Холодное, пустынное великолепие чертогов Снежной королевы было забыто, как кошмарный сон.

Так сидели они рядышком, оба уже взрослые, но дети сердцем и душою, а на дворе стояло теплое, благодатное лето.

Библиотека зарубежных сказок в 9 т. Т. 1: Для детей: Пер. с дат./ Ханс Кристиан Андерсен; Сост. Г. Н. Василевич; Худож. М. Василец. — Мн.: Мал. пред. "Фридригер", 1993. — 304 с.: ил.

Читайте также:
Снежная королева: История первая, в которой говорится о зеркале, и его осколках
Снежная королева: История вторая - Мальчик и девочка
Снежная королева: История третья - Цветник женщины, умевшей колдовать
Снежная королева: История четвертая - Принц и принцесса
Снежная королева: История пятая - Маленькая разбойница
Снежная королева: История шестая - Лапландка и финка

Снежная королева

История шестая

Лапландка и финка

Олень остановился у ветхой избушки. Крыша спускалась до самой земли, а дверь была такая маленькая, что люди проползали в нее на четвереньках.

Дома была одна старуха лапландка, жарившая при свете жировой лампы рыбу. Северный олень рассказал ей всю историю Герды, но вначале рассказал свою — она казалась ему гораздо важнее.

Герда же так окоченела от холода, что и говорить не могла.

—  Ах вы, бедняги! — сказала лапландка. — Долгий же вам пред­стоит путь! Придется сделать сто миль с лишним, пока доберетесь до Финляндии, где Снежная королева живет на даче и каждый вечер зажигает голубые бенгальские огни. Я напишу два слова на сушеной треске, так как бумаги у меня нет, а вы снесете ее финке, которая живет в тех местах и лучше меня научит вас, что надо делать.

Когда Герда согрелась, поела и попила, лапландка написала два слова на сушеной треске, велела Герде хорошенечко беречь ее, потом привязала девочку к спине оленя, и тот снова помчался.

—  Уф! Уф! — послышалось опять с неба, и оно стало выбрасывать столбы чудесного голубого пламени. Так добежал олень с Гердой и до Финляндии и постучался в дымовую трубу финки — у нее и дверей-то не было.

Ну и жара стояла в ее жилье! Сама финка, низенькая толстая женщина, ходила полуголая. Быстро стащила она с Герды платье, рукавицы и сапоги, иначе девочке было бы чересчур жарко, оленю на голову положила кусок льда и потом принялась читать написанное на сушеной треске.

Она прочла все от слова до слова три раза, пока не заучила наи­зусть, и сунула треску в котел с супом — рыба ведь еще годилась в пищу, а у финки ничего даром не пропадало.

Тут олень рассказал свою историю, а затем историю Герды. Финка мигала своими умными глазками, но не говорила ни слова.

—  Ты такая мудрая женщина, — сказал олень. — Не изготовишь ли ты для девочки такое питье, которое бы дало ей силу двенадцати богатырей? Тогда бы она одолела Снежную королеву!

—  Силу двенадцати богатырей! — сказала финка. — Да, много в этом толку!

С этими словами она взяла с полки большой кожаный свиток к развернула его: там начертаны какие-то удивительные письмена.

Финка принялась читать их и читала до того, что пот градом покатился с ее лба.

Олень опять принялся просить за Герду, а сама Герда смотрела на финку такими умоляющими, полными слез глазами, что та опять заморгала, отвела оленя в сторону и, меняя ему на голове лед, шеп­нула:

—  Кай в самом деле у Снежной королевы, но он вполне доволен и думает, что лучше ему нигде и быть не может. Причиной же всему осколки зеркала, что сидят у него в сердце и в глазу. Их надо удалить, иначе Снежная королева сохранит над ним свою власть.

—  А не можешь ли ты дать Герде что-нибудь такое, что сделает ее сильнее всех?

—  Сильнее, чем она есть, я не могу ее сделать. Не видишь разве, как велика ее сила? Не видишь, что ей служат и люди и животные? Ведь она босая обошла полсвета! Но она не должна от нас узнать о своей силе, что живет в ее сердце; ее сила в том, что она невинный милый ребенок. Если она сама не сможет проникнуть в покои Снеж­ной королевы и извлечь из сердца Кая осколки, то мы и подавно ей не поможем! В двух милях отсюда начинается сад Снежной королевы. Отнеси туда девочку, отпусти у большого куста, покрытого красными ягодами, и, не задерживаясь, возвращайся обратно.

С этими словами финка подсадила Герду на спину оленя, и тот бросился бежать со всех ног.

—  Ай, я без теплых сапог! Ай, я без рукавиц! — закричала Герда, очутившись на морозе.

Но олень не смел остановиться, пока не добежал до куста с крас­ными ягодами. Тут он спустил девочку, поцеловал ее в самые губы, и по щекам его покатились крупные блестящие слезы. Затем он стрелой пустился обратно.

Бедная девочка осталась одна, на трескучем морозе, без башмаков и рукавиц.

Она побежала вперед что было мочи. Навстречу ей несся целый полк снежных хлопьев, но они не падали с неба — небо было ясное, и на нем пылало северное сияние, нет, они бежали по земле прямо на Герду и становились все крупнее и крупнее. Герда вспомнила большие красивые хлопья под увеличительным стеклом, но эти были куда больше, страшнее, самых удивительных видов и форм и все живые.

Это были первые отряды войска Снежной королевы. Одни походи­ли на больших безобразных ежей, другие — стоголовых змей, третьи — толстых медвежат с взъерошенною шерстью. Все они одинаково сверкали белизной и были живыми снежными хлопьями.

Но Герда смело шла все вперед и вперед и наконец добралась до чертогов Снежной королевы.

Посмотрим же, что было в это время с Каем.

Он и не думал о Герде, а уж меньше всего о том, что она так близко от него.

Библиотека зарубежных сказок в 9 т. Т. 1: Для детей: Пер. с дат./ Ханс Кристиан Андерсен; Сост. Г. Н. Василевич; Худож. М. Василец. — Мн.: Мал. пред. "Фридригер", 1993. — 304 с.: ил.

Читайте также:
Снежная королева: История первая, в которой говорится о зеркале, и его осколках
Снежная королева: История вторая - Мальчик и девочка
Снежная королева: История третья - Цветник женщины, умевшей колдовать
Снежная королева: История четвертая - Принц и принцесса
Снежная королева: История пятая - Маленькая разбойница
Снежная королева: История седьмая - Что произошло в чертогах Снежной королевы и что случилось потом

Снежная королева

История пятая

Маленькая разбойница

Вот Герда въехала в темный лес, в котором жили разбойники; карета горела как огонь, привлекая разбойников, и они этого не вытерпели.

—  Золото! Золото! — закричали они, схватили лошадей под уздцы, убили маленьких форейторов, кучера и слуг и вытащили из кареты Герду.

—  Ишь, какая славненькая, жирненькая! Орешками откормле­на! — сказала старуха разбойница с длинной жесткой бородой и мох­натыми нависшими бровями. — Жирненькая, что твой барашек! Ну-ка, какова на вкус будет?

И она вытащила острый сверкающий нож. Вот ужас!

—  Ай! — закричала она вдруг: ее укусила за ухо ее собственная дочка, сидевшая у нее за спиной, и была такая необузданная и свое­вольная, что любо. — Ах ты, противная девчонка! — закричала мать, но убить Герду не успела.

—  Она будет играть со мной, — сказала маленькая разбойница. — Девочка отдаст мне свою муфту, хорошенькое платьице и будет спать со мной в постельке.

И маленькая разбойница опять так укусила мать, что та подпрыг­нула и завертелась на одном месте. Разбойники захохотали.

—  Ишь, как пляшет со своей девчонкой!

—  Я хочу сесть в карету! — закричала маленькая разбойница и настояла на своем — она была ужасно избалована и упряма.

Они уселись с Гердой в карету и помчались по пням и кочкам в чащу леса.

Маленькая разбойница была ростом с Герду, но сильнее, шире в плечах и гораздо смуглее. Глаза у нее были совсем черные, но какие- то печальные. Она обняла Герду и сказала:

—  Они тебя не убьют, пока я не рассержусь на тебя. Ты, наверно, принцесса?

—  Нет, — отвечала девочка и рассказала, что пришлось ей испы­тать и как она любит Кая.

Маленькая разбойница серьезно посмотрела на нее, слегка кивну­ла головой и сказала:

—  Они тебя не убьют, даже если я и рассержусь на тебя, — я лучше сама убью тебя!

И отерла слезы Герде, а потом спрятала обе руки в ее хорошенькую мягкую и теплую муфточку.

Вот карета остановилась: они въехали во двор разбойничьего зам­ка.

Он весь был в огромных трещинах; из них вылетали вороны. От­куда-то выскочили огромные бульдоги; казалось, каждый из них лег­ко проглотит человека, но они только высоко подпрыгивали в воздух и даже не лаяли — это было запрещено.

Посреди огромной залы с полуразрушенными, покрытыми ко­потью стенами и каменным полом горел огонь. Дым поднимался к потолку и сам искал себе выход.

Над огнем кипел в огромном котле суп, а на вертелах жарились зайцы и кролики.

—  Ты будешь спать вместе со мной вот тут, возле моего маленького зверинца, — сказала Герде маленькая разбойница.

Девочек накормили, напоили, они ушли в свой угол, где была постлана солома, накрытая коврами. Повыше сидело на жердочках больше сотни голубей. Все они, казалось, спали, но когда девочки подошли, слегка зашевелились.

—  Все мои! — сказала маленькая разбойница, схватила одного голубя за ноги и так тряхнула его, что тот забил крыльями.— На, поцелуй его! — крикнула она, ткнув голубя Герде прямо в лицо. — А вот тут сидят лесные плутишки, — продолжала она, указывая на двух голубей, сидевших в небольшом углублении в стене, за деревянного решеткой. — Эти двое — лесные плутишки. Их надо держать взапер­ти, не то живо улетят! А вот мой милый старикашка-бяшка! — И девочка потянула за рога привязанного к стене северного оленя в блестящем медном ошейнике. — Его так же нужно держать на привязи, иначе удерет! Каждый вечер я щекочу его под шеей своим острым ножом — он до смерти этого боится.

С этими словами маленькая разбойница вытащила из расщелины в стене длинный нож и провела им по шее оленя. Бедное животное задрожало, а девочка захохотала и потащила Герду к постели.

—  Разве ты спишь с ножом? — спросила ее Герда, покосившись на острый нож.

—  Всегда! — отвечала маленькая разбойница. — Как знать, что может случиться! Но расскажи мне еще о Кае и о том, как ты отправилась странствовать по белу свету.

Герда рассказала. Лесные голуби в клетке тихо ворковали; другие уже спали. Маленькая разбойница обвила одною рукой шею Герды — в другой у нее был нож — и захрапела, но Герда не могла сомкнуть глаз, не зная, убьют ее или оставят в живых.

Вдруг лесные голуби проворковали:

—  Курр! Курр! Мы видели Кая! Белая курица несла на спине его санки, а он сидел в санях Снежной королевы. Они пролетали над лесом, когда мы, будучи птенчиками, еще лежали в гнезде. Она до­хнула на нас, и все умерли, кроме нас двоих. Курр! Курр!

—  Что вы говорите! — воскликнула Герда.— Куда же полетела Снежная королева? Знаете?

—  Она полетела, наверно, в Лапландию — там ведь вечный снег и лед. Спроси северного оленя, что стоит тут на привязи.

—  Да, там вечный снег и лед. Чудо как хорошо! — сказал северный олень. — Там резвишься себе на воле по огромным блестящим ледя­ным равнинам. Там раскинут летний шатер Снежной королевы, а постоянные ее чертоги — у Северного полюса, на острове Шпицбер­ген.

—  О Кай, мой милый Кай! — вздохнула Герда.

—  Лежи смирно, сказала маленькая разбойница. — Не то я пырну тебя ножом!

Утром Герда рассказала ей, что слышала от лесных голубей. Ма­ленькая разбойница серьезно посмотрела на Герду, кивнула головой и сказала:

—  Ну так и быть!.. А ты знаешь, где Лапландия? — спросила она затем у северного оленя.

—  Как же мне не знать! — отвечал олень, и глаза его заблестели. — Там я родился и вырос там прыгал по снежным равнинам.

—  Так слушай, — сказала Герде маленькая разбойница. — Ви­дишь, все наши ушли, дома одна мать; немного погодя она хлебнет из большой бутылки и вздремнет, тогда я кое-что сделаю для тебя.

Потом, когда старуха хлебнула из своей бутылки и захрапела, маленькая разбойница подошла к северному оленю и сказала:

—  Еще долго можно было бы потешаться над тобой! Уж больно ты бываешь уморительным, когда тебя щекочут острым ножом. Ну, да так и быть! Я отвяжу тебя и выпущу на волю. Ты можешь отправлять­ся в свою Лапландию, но должен за это отвезти ко дворцу Снежной королевы вот эту девочку — там ее названый брат. Ты конечно же слышал, что она рассказывала? Она говорила довольно громко, а ты всегда подслушиваешь. — Северный олень подпрыгнул от радости. Маленькая разбойница подсадила на него Герду, крепко привязала ее ради осторожности и даже подсунула под нее мягкую подушечку, чтобы ей удобнее было сидеть.

—  Так и быть, — сказала она затем, — возьми назад меховые са­пожки — будет ведь холодно! А муфту уж я оставлю себе, больно она хороша. Но мерзнуть тебе не дам: вот огромные рукавицы моей мате­ри, и они дойдут тебе до самых локтей. Сунь в них руки! Ну вот, теперь руками ты похожа на мою безобразную мать.

Герда плакала от радости.

—  Терпеть не могу, когда хнычут! — сказала маленькая разбойни­ца. — Теперь ты должна радоваться. Вот тебе еще два хлеба и окорок, чтобы тебе не пришлось голодать.

И то и другое было привязано к оленю.

Затем маленькая разбойница открыла дверь, загнала собак в дом, перерезала острым ножом веревку, которою был привязан олень, и сказала ему:

—  Ну живо! Да береги, смотри, девочку.

Герда протянула маленькой разбойнице обе руки в огромных ру­кавицах и попрощалась с нею. Северный олень пустился во всю прыть через пни и кочки по лесу, по болотам и степям. Волки выли, вороны каркали.

—  Уф! Уф! — послышалось вдруг с неба, и оно словно зачихало огнем.

—  Вот мое родное северное сияние! — сказал олень. — Смотри, как горит!

И он помчался дальше, не останавливаясь ни днем ни ночью. Хлебы были съедены, ветчина тоже, и вот они оказались в Лапландии.

Библиотека зарубежных сказок в 9 т. Т. 1: Для детей: Пер. с дат./ Ханс Кристиан Андерсен; Сост. Г. Н. Василевич; Худож. М. Василец. — Мн.: Мал. пред. "Фридригер", 1993. — 304 с.: ил.

Читайте также:
Снежная королева: История первая, в которой говорится о зеркале, и его осколках
Снежная королева: История вторая - Мальчик и девочка
Снежная королева: История третья - Цветник женщины, умевшей колдовать
Снежная королева: История четвертая - Принц и принцесса
Снежная королева: История шестая - Лапландка и финка
Снежная королева: История седьмая - Что произошло в чертогах Снежной королевы и что случилось потом

Снежная королева

История четвертая

Принц и принцесса

Герде опять пришлось присесть отдохнуть. Прямо на снегу перед ней прыгал большой ворон. Он долго смотрел на девочку, кивая ей головою, и наконец заговорил:

—  Кар-кар! Здррравствуй!

Чище этого он выговаривать по-человечески не мог, но, видимо, желал девочке добра и спросил ее, куда это она бредет по белу свету совсем одна. Слово «одна» Герда поняла отлично и сразу почувство­вала все его значение. Рассказав ворону всю свою жизнь, девочка спросила, не видал ли он Кая.

Ворон задумчиво покачал головой и сказал:

—  Очень вероятно, очень вероятно!

—  Как! Правда? — воскликнула девочка и чуть не задушила воро­на поцелуями.

—  Потише, потише! — сказал ворон. — Думаю это был твой Кай. Верно он теперь забыл тебя со своей принцессой!

—  Разве он живет у принцессы? — спросила Герда. — А вот послу­шай, — сказал ворон. — Только мне ужасно трудно говорить по-вашему. Вот если бы ты понимала по-вороньи, я рассказал бы тебе обо всем куда лучше.

—  Нет, этому меня не учили,— сказала Герда.

—  Ну ничего, — сказал ворон. — Расскажу, как сумею, хоть и плохо.

И он рассказал обо всем, что сам знал:

—  В королевстве, где мы с тобой находимся, есть принцесса, такая умница, что и сказать нельзя! Она прочла все газеты на свете и позабыла все, что в них прочла, — вот какая умница! Однажды сидела она на троне — а веселья-то в этом не так-то много, как говорят люди, — и напевала песенку: «Отчего бы мне не выйти замуж?» «А ведь и в самом деле!» — подумала она, и ей захотелось замуж. Но в мужья она хотела выбрать себе такого человека, который бы сумел отвечать, когда с ним заговорят, а не такого, что умел бы только важничать, — это ведь так скучно! И вот барабанным боем созвали всех придворных дам и объявили им волю принцессы. Все они были очень довольны и сказали: «Вот это нам нравиться! Мы и сами недавно об этом думали!» Все это истинная правда!— прибавил ворон. — У меня при дворе есть невеста — она ручная ворона. — От нее-то я и знаю все это.

На следующий день все газеты вышли с каймой из сердец и с вензелями принцессы. В газетах было объявлено, что каждый моло­дой человек приятной наружности может явиться во дворец и побесе­довать с принцессой; того же, кто будет держать себя вполне свободно, как дома, и окажется всех красноречивее, принцесса изберет себе в мужья. Да, да! — повторил ворон. — Все это так же верно, как то, что я сижу здесь перед тобою. Народ повалил во дворец валом, пошла давка и толкотня, но толку не вышло никакого ни в первый, ни во второй день. На улице все женихи говорили отлично, но стоило им переступить порог дворца, увидеть гвардию всю в серебре, а лакеев в золоте и вступить в огромные, залитые светом залы, как их брала оторопь. Подступят к трону, где сидит принцесса, да и повторяют только ее же последние слова, а ей вовсе не это было нужно. Словно их всех точно опаивали дурманом! А выйдя за ворота, они опять обретали дар речи. От самых ворот до дверей тянулся длинный-пред­линный хвост женихов. Я сам был и видел.

—  Ну, а Кай-то, Кай? — спросила Герда. — Когда же Он явился? И он пришел свататься?

—  Постой! Постой! Теперь мы как раз дошли и до него! На третий день явился небольшой человек, ни в карете, ни верхом, а просто пешком, и прямо вошел во дворец. Глаза его блестели, как твои; волосы у него были длинные, но одет бедно.

—  Это Кай! — обрадовалась Герда. — Я нашла его! — И она захло­пала в ладоши.

—  За спиной у него была котомка, — продолжал ворон.

—  Нет, это, верно, были его саночки!— сказала Герда.  — Он ушел из дому с санками.

—  Очень возможно,— сказал ворон. — Я не рассмотрел хорошень­ко. Так вот, моя невеста рассказывала мне, что, войдя в дворцовые ворота и увидав гвардию в серебре, а на лестницах лакеев в золоте, он ни капельки не смутился, кивнул головой и сказал: «Скучненько, должно быть, стоять тут на лестнице, я лучше войду в комнаты!» Залы были залиты светом. Тайные советники и превосходительства расха­живали без сапог, разнося золотые блюда, — торжественнее уж нель­зя было! А его сапоги громко скрипели, но он этим не смущался.

—  Это, наверно, Кай! — воскликнула Герда. — Я знаю, что на нем были новые сапоги. Я сама слышала, как они скрипели, когда он приходил к бабушке.

Да, они таки скрипели порядком, — продолжал ворон. — Но он смело подошел к принцессе. Она сидела на жемчужине величиною с колесо прялки, а кругом стояли придворные дамы со служанками и служанками служанок и кавалеры с камердинерами, слугами камер­динеров и прислужниками камердинерских слуг. Чем ближе кто-нибудь стоял к дверям, тем важнее и надменнее держался. На прислужника камердинерских слуг, стоявшего в самых дверях, нель­зя было и взглянуть без дрожи — такой он был важный!

—  Вот страх-то, — сказала Герда. — А Кай все-таки женился на принцессе?

—  Не будь я вороном, я бы сам женился на ней, хоть я и помолвлен. И начал с принцессой беседу и говорил также хорошо, как я, когда говорю по-вороньи,— так, по крайней мере, сказала мне моя невеста. Держался он вообще очень свободно и мило, заявив, что пришел не свататься, а только послушать умные речи принцессы. Ну и вот, она ему понравилась, он ей тоже.

—   Да, да, это Кай! — сказала Герда. — Он ведь такой умный! Он знал все четыре действия арифметики, да еще с дробями! Ах, проводи же меня во дворец!

—  Просто сказать, — отвечал ворон, — да как это сделать? Подо­жди, я переговорю с моей невестой, она что-нибудь придумает и посоветует. Ты думаешь, что тебя вот так просто и впустят во дворец? Как же, не очень-то впускают таких девочек!

—  Меня впустят! — сказала Герда. — Когда Кай услышит, что я тут, он сейчас же прибежит за мною.

—  Подожди меня тут у решетки, — сказал ворон, повертел головой и улетел.

Вернулся он уже совсем под вечер и закаркал:

—  Кар, кар! Моя невеста шлет тебе тысячу поклонов и вот этот маленький хлебец. Она стащила его в кухне — там их много, а ты, верно, голодна!.. Ну, во дворец тебе не попасть: ты ведь босая — гвардия в серебре и лакеи в золоте ни за что не пропустят тебя. Но не плачь, ты все-таки попадешь туда. Невеста моя знает, как пройти в спальню принцессы с черного хода, и знает, где достать ключ.

Вот они вошли в сад, прошли по длинным аллеям, где один за другим падали осенние листья, и дождавшись, когда все огоньки в окнах дворца погасли, ворон провел девочку в маленькую полуотво­ренную дверцу.

О, как билось сердечко Герды от страха и нетерпения! Точно она собиралась совершить что-то дурное, а ведь ей только хотелось уз­нать, не здесь ли ее Кай! Да, да, он, верно, здесь! Герда так живо представила себе его умные глаза, длинные волосы; она ясно видела, как он улыбается ей, когда они, бывало, сидели рядышком под куста­ми роз. Он, вероятно, обрадуется, когда увидит ее, услышит, на какой длинный путь решилась она ради него, и узнает, как горевали о нем все домашние. Ах, она была просто вне себя от страха и радости!

Но вот они и на площадке лестницы. На шкафу горела лампочка, а на полу сидела ручная ворона и осматривалась по сторонам. Герда присела и поклонилась, как учила ее бабушка.

—  Мой жених рассказывал мне о вас столько хорошего, фрекен! — сказала ручная ворона. — И ваша vita (жизнь), как это принято назы­вать, также очень трогательна! Не угодно ли вам взять лампу, а я пойду вперед. Мы пойдем прямо, здесь никого не встретим.

—  А мне кажется, за нами кто-то идет, — проговорила Герда; и тотчас мимо нее с легким шумом промчались какие-то тени: лошади с развевающимися гривами и стройными ногами, охотники, дамы и кавалеры верхом.

—  Это сны! — сказала ручная ворона. — Тем лучше для нас, удоб­нее будет рассмотреть спящих.

Тут они вошли в первую залу, где стены были обиты розовым атласом, затканным цветами. Мимо девочки опять пронеслись сны, но так быстро, что она не успела и рассмотреть всадников. Одна зала была великолепнее другой. Герда была совсем ослеплена этой рос­кошью. Наконец они дошли до спальни. Потолок напоминал верхуш­ку огромной пальмы с драгоценными хрустальными листьями; с середины его спускался толстый золотой стебель, на котором висели две кровати в виде лилий. Одна была белая, в ней спала принцесса, другая — красная, и в ней Герда надеялась найти Кая. Девочка ле­гонько подняла один из красных лепестков и увидала темно-русый затылок. Это Кай! Она громко назвала его по имени и поднесла лампу к самому его лицу. Сны с шумом умчались прочь; принц проснулся и повернул голову... Ах, это был не Кай!

Принц походил на него только с затылка, но был так же молод и красив. Из белой лилии выглянула принцесса и спросила, что случи­лось.

Герда заплакала и рассказала всю свою историю, упомянув и о том, что сделали для нее вороны.

—  Ах ты, бедняжка! — сказали принц и принцесса, похвалив во­рон, объявили, что ничуть не гневаются на них — только пусть они не делают этого впредь,— и захотели даже наградить их.

—  Хотите быть вольными птицами? — спросила принцесса. — Или желаете занять должность придворных ворон, на полном содержании из кухонных остатков?

Ворон с вороной поклонились и попросили должности при дворе — они подумали о старости и сказали:

—  Хорошо ведь иметь верный кусок хлеба на старости лет!

Принц встал и уступил свою постель Герде; больше он пока ничего не мог для нее сделать. А она сложила ручки и подумала: «Как добры все люди и животные!» — закрыла глазки и сладко заснула. Вновь сны вернулись в спальню, но теперь они везли на маленьких саночках Кая, кивающего Герде головой. Увы, все это было лишь во сне и пропало, как только девочка проснулась.

На следующий день ее одели с ног до головы в шелк и бархат и позволили ей оставаться во дворце, сколько она пожелает. Девочка могла жить да поживать тут припеваючи, но она, погостив несколько дней, стала просить, чтобы ей дали повозку с лошадью и пару башма­ков,— она опять хотела отправиться разыскивать по белу свету своего названного братца.

Ей дали и башмаки, и муфту, и чудесное платье, а когда она простилась со всеми, к воротам подъехала карета из чистого золота, с сияющими, как звезды, гербами принца и принцессы; у кучера, лаке­ев и форейторов^* — ей дали и форейторов — красовались на головах маленькие золотые короны. Принц и принцесса сами усадили Герду в карету и пожелали ей счастливого пути.

Лесной ворон, который уже успел жениться, провожал девочку первые три мили и сидел в карете рядом с нею — он не мог ехать, сидя спиною к лошадям. Ручная ворона сидела на воротах и хлопала крыльями. Она не ехала провожать Герду, потому что страдала голо­вными болями, с тех пор как получила должность при дворе и слиш­ком много ела. Карета битком была набита сахарными крендельками, а ящик под сиденьем — фруктами и пряниками.

—  Прощай, прощай! — закричали принц и принцесса.

Герда заплакала, ворона тоже. Так проехали они первые три мили. Здесь простился с девочкой и ворон. Тяжелое было расставание! Во­рон, взлетев на дерево, махал черными крыльями до тех пор, пока карета, сиявшая как солнце, не пропала из виду.

---

* Форейтор — верховой, правящий передними лошадьми при запряжке цугом (гуськом).

Библиотека зарубежных сказок в 9 т. Т. 1: Для детей: Пер. с дат./ Ханс Кристиан Андерсен; Сост. Г. Н. Василевич; Худож. М. Василец. — Мн.: Мал. пред. "Фридригер", 1993. — 304 с.: ил.

Читайте также:
Снежная королева: История первая, в которой говорится о зеркале, и его осколках
Снежная королева: История вторая - Мальчик и девочка
Снежная королева: История третья - Цветник женщины, умевшей колдовать
Снежная королева: История пятая - Маленькая разбойница
Снежная королева: История шестая - Лапландка и финка
Снежная королева: История седьмая - Что произошло в чертогах Снежной королевы и что случилось потом