Сказки о Горном Духе Рюбецале

Сказка вторая

И так, Князь Гномов, изведав горечь неразделенной любви, оставил земной мир. Он принял решение никогда больше не видеть дневного света. Но время-лекарь сгладило тяжелые воспоминания. Однако, чтобы окончательно залечить сердечную рану, Рюбецалю потребовалось девятьсот девяносто девять лет.

Однажды, когда Духа мучила скука, придворный шут посоветовал ему совершить прогулку по исполинским горам. Рюбецаль, подумав, согласился. Ему понадобилась минута, чтобы совершить далекий путь, и он очутился на большой террасе в своем саду. И замок, и сад приобрели прежний вид, но были скрыты от человеческого взора. Путники, проезжавшие через горы, видели перед собой лишь печальную пустыню.

Вид сада и замка разбудил в душе Рюбецаля воспоминания о прежней любви. Образ прекрасной Эммы встал перед ним. Но, вспомнив о ее обмане, он почувствовал ненависть ко всему человечеству.

— Несчастные черви земные! — воскликнул он, глядя с высоких гор. — Вы все еще влачите свое существование в долине? Вы ожесточили меня своей злобой и коварством и за это должны заплатить сполна.

Едва произнес он свой приговор, как услышал вдали человеческие голоса. Три молодых человека проходили через горы, и самый смелый из них крикнул:

— Эй, Рюбецаль, выйди к нам, покажись, похититель прекрасных девушек!

Надо сказать, что с незапамятных времен повесть о любви Горного Духа к дочери короля Силезии переходила из уст в уста и, по обыкновению, была всячески приукрашена. Каждый путешественник, проходящий через горы, рассказывал эту историю своему спутнику. При этом Горного Духа описывали таким ужасным и злобным существом, что и рассказчик и слушатель начинали дрожать от страха.

Но Рюбецаль ни разу никого не наказал, так как в глубине своей пропасти не слышал ни слова из ложных обвинений, которые на него обрушивались.

И теперь, столкнувшись с такой клеветой, он был страшно раздражен. Как буря устремился он через мрачный сосновый лес и уже готовился растерзать беднягу, посмеявшегося над ним.

Но вдруг опомнился и подумал, что таким ужасным поступком возбудит великий страх во всей стране, распугает в горах всех путешественников и лишится возможности мстить людям. И поэтому Рюбецаль позволил путникам спокойно идти по дороге. Но поклялся, что насмешки дерзкого юноши не останутся безнаказанными.

На перекрестке молодой человек расстался со своими товарищами и счастливо добрался до города Гиршберга. Дух невидимкой следовал за юношей до постоялого двора, а затем отправился за город и стал обдумывать план мести.

На дороге Рюбецалю встретился богатый торговец, идущий в Гиршберг. И Князь Гномов решил избрать его орудием своей мести.

Рюбецаль принял вид человека, который над ним насмехался, подошел к торговцу и завел с ним дружеский разговор. Незаметно Дух свернул с дороги, завлек своего собеседника в густой кустарник, со злобой бросился на него и отнял кошелек, полный золота и драгоценностей. Избив торговца, он связал его и оставил в кустах едва живого.

Крик несчастного услышал прохожий. Он развязал веревки, напоил беднягу водой и, проводив торговца до постоялого двора в Гиршберге, расстался с ним.

Каково же было изумление последнего, когда, войдя в трактир, он увидел там разбойника, избившего и ограбившего его. Он сидел и спокойно пил вино, будто и не совершал никакого злодейства. Возле него стоял сундук. Пораженный торговец не знал, верить ли своим глазам, сел в угол и начал размышлять, как бы ему вернуть свою собственность. Он был уверен, что не ошибся и узнал преступника. А потому пошел к судье и подал жалобу на вора.

Гиршбергское правосудие славилось в то время своей справедливостью и расторопностью. Стражники, вооружившись пиками, тотчас же отправились на постоялый двор, схватили парня и привели в палату, где ожидали его судьи.

— Кто ты и откуда пришел? — строго спросил его городской судья.

— Я — честный портной, — смело отвечал юноша. — Зовусь Бенедиктом. Пришел я из Либернау и работаю здесь у хозяина.

— Не ты ли напал в лесу на торговца, избил его, связал и отнял кошелек?

— Я никогда его не видел, не бил, не вязал, не отнимал кошелька. Я честный человек, а не разбойник.

— Чем ты докажешь свою честность?

— Аттестатом и доброй совестью.

— Покажи свой аттестат.

Бенедикт смело открыл свой сундук, так как он хорошо знал, что там лежит только его имущество. Но когда он поднял крышку, то под платьем и другими вещами зазвенели деньги. Стражники схватили сундук, вытряхнули из него все пожитки и достали со дна тяжелый кошелек. Деньги и драгоценности тотчас вернули обрадованному торговцу.

Бедный юноша стоял словно пораженный громом. Он побледнел, задрожал и не мог произнести ни слова.

Тут поднялся судья и грозно произнес:

— Ну, злодей, осмелишься ли ты теперь отпираться в преступлении?

— Помилуйте, господин судья, — проговорил несчастный, падая на колени, — клянусь всеми святыми, что я невиновен и не знаю, как кошелек попал в мой сундук.

— Ты уличен! — воскликнул судья. — Кошелек — достаточное доказательство твоей вины. Признайся добровольно, прежде чем придет палач и пытками вынудит тебя сказать правду.

Несчастный Бенедикт утверждал, что он невиновен, но его сочли за лжеца. Когда пришел палач, мужество оставило Бенедикта. Он испугался, что после пыток останется калекой, не способным к работе, и сознался в злодействе, которого не совершал. Юношу приговорили к смертной казни через повешение.

Все зрители, собравшиеся выслушать решение судьи, нашли приговор мудрого магистрата справедливым. Громче всех восхвалял судей один самаритянин, втиснувшийся в уголовную палату. Этот человек принял самоё активное участие в деле бедного юноши, ведь именно он положил кошелек торговца в сундук портного, и был это не кто иной, как  Рюбецаль.

В день, назначенный для казни, как только рассвело, Дух в виде ворона прилетел на лобное место, чтобы насладиться видом жертвы своей мести. Но ждал он напрасно.

Честный служитель церкви, которому надлежало готовить к смерти несчастного Бенедикта, нашел его совершенно невежественным в вопросах веры. И потому пастырь просил судей о тридцатидневной отсрочке приговора. Рюбецаль, узнав об этом, улетел в горы дожидаться дня казни.

Однажды Князь Гномов бродил по лесу и увидел молоденькую девушку, сидящую под ветвистым деревом. Она грустно склонила голову на прекрасные руки, из ее глаз катились слезы, а из груди вырывались тяжелые вздохи.

Дух был тронут проявлением такой скорби и решил нарушить свою клятву мести. Ему захотелось утешить прекрасную девушку. Он превратился в честного мещанина, подошел к незнакомке и ласково спросил:

— О чем ты плачешь? Открой мне печаль свою, чтобы я помог тебе.

Девушка, погруженная в свое горе, испугалась, услышав голос, и быстро подняла голову. Блеснули томные голубые глаза, способные разжалобить и стальное сердце. Две слезы, светлые, как утренняя роса на лепестках розы, сверкнули на черных пушистых ресницах. На прекрасном лице лежала печаль глубокой грусти, что делало его еще более привлекательным.

Увидев возле себя честного человека, она сказала:

— Какая тебе надобность до моего горя, добрый человек, ты не можешь мне помочь. Я несчастная убийца. Я убила своего возлюбленного и хочу искупить свой грех слезами и рыданиями, пока смерть не избавит меня от страданий.

Рюбецаль был потрясен.

— Ты, — вскричал он, — ты — убийца?!

Имея такой небесный взор, свое сердце ты питаешь ядом? Это невозможно. Хотя люди и способны ко всякому злу, но для меня это непонятно...

Ну так я тебе объясню, — отвечала печальная девушка. — С детских лет имела я другом сына добродетельного Виттиба, нашего соседа. Когда мальчик вырос, то избрал меня своей возлюбленной. Он был так мил и добр, так верен и честен, любил с таким постоянством и нежностью, что навсегда покорил мое сердце, и я поклялась ему в вечной верности. Ах, я отравила сердце бедного юноши, заставила его забыть наставления доброй матушки и склонила к злодеянию, за что его завтра повесят...

— Ты в этом виновата? — спросил изумленный Рюбецаль.

— Да, — отвечала девушка, — я этому причиной. Он отправился в путь через горы и, прощаясь, прижал меня к сердцу и сказал: «Будь мне верна, моя милая! Когда в третий раз будут цвести яблони, а ласточки вить гнезда, я вернусь за тобой». Я поклялась ему в верности. И вот яблони расцвели в третий раз, и ласточки свили гнезда. Бенедикт возвратился, напомнил о моем обещании и хотел на мне жениться. Но я начала над ним шутить и смеяться, как обыкновенно поступают девушки с женихами, и сказала, что не могу быть его женою, так как я бедна и он ничего не имеет.

Бенедикт опечалился. «Ах, Кларисса, — произнес он с глубоким вздохом и слезами на глазах, — если ты думаешь о деньгах, то ты уже не та честная и добрая девушка, какой была прежде. Не ты ли поклялась мне в верности? Разве не знала ты, что я добываю хлеб только трудами рук своих? Отчего стала ты горда и сурова? Неужели какой-нибудь богатый волокита отвратил от меня твое сердце? Три года провел я в тоске и считал минуты до встречи с тобой. Надежда и радость заставляли меня ускорять шаги, когда я шел через горы. Я вернулся, а ты холодна со мной, ты меня презираешь!»

Он просил и умолял меня, но я была непреклонна. «Сердце мое принадлежит тебе, — отвечала я ему, — но я отказываю тебе в моей руке. Пойди наживи денег, тогда я стану твоей». — «Хорошо, — сказал он с горечью, — если ты этого хочешь, то пойду, буду трудиться, просить и даже воровать, покуда не скоплю сумму, за которую смогу получить тебя! Прощай!» Он пошел от меня с досадой. И его покинул добрый ангел, ибо он совершил злое дело.

Рюбецаль покачал в раздумье головой и спросил:

— Отчего же ты проливаешь слезы в пустынном лесу, ведь ни тебе, ни возлюбленному твоему это не поможет?

— Добрый господин,— отвечала она, — я шла в Гиршберг, чтобы упасть в ноги судьям и умолять их даровать жизнь моему любезному.

Если же не удастся мне умилостивить грозных магистров и спасти его от смерти, то я охотно умру вместе с ним. Но горе обессилило меня по пути в город, и я упала под этим деревом, чтобы слезами облегчить боль в сердце.

Дух был так тронут это речью, что совершенно забыл о своем желании мстить всем смертным и решил возвратить девушке ее возлюбленного.

— Осуши свои слезы, — сказал он ласково, —  и перестань горевать. Прежде чем зайдет солнце, любезный твой будет свободен. Завтра при первом пении петуха не спи и слушай, когда постучат в окно. Тогда открой дверь и увидишь Бенедикта. Но опасайся опять огорчить его своей холодностью.

Также должна ты знать, что он не совершал злодейства, в котором его обвиняют. Равным образом и ты не виновата, ибо твое упрямство не заставило его решиться на злое дело.

Девушка поразилась этим словам. Пристально посмотрела в глаза Рюбецаля и, не видя в них никакого обмана, поверила. Лицо ее стало веселым, и она сказала:

— Милостивый господин, если ты не шутишь, то, стало быть, ты добрый ангел моего возлюбленного, иначе откуда тебе все известно?

— Добрый ангел? — перебил ее Рюбецаль с некоторым смущением. — Нет! Я мещанин города Гиршберга и многое в силах сделать, так как убежден в невиновности  Бенедикта. Не бойся ничего. Возвращайся домой и жди.

Девушка послушалась и пошла домой, хотя страх и надежда спорили в ее сердце.

В это время за тюремной решеткой усердный монах прилагал все старания, чтобы просветить Бенедикта в вопросах веры, так как добрый малый был самым несведущим мирянином48. Об иглах и ножницах он имел гораздо лучшее понятие, чем о четках и молитвах. Святой отец объяснил грешнику, что душа его очистится лишь через сто лет, а до этого он будет погружен в огненную купальню чистилища.

Когда монах вышел из тюрьмы, пожелав последний раз спокойной ночи осужденному, его увидел Рюбецаль. Горный Дух размышлял о том, как освободить ему бедного портного и в то же время не помешать судьям привести приговор в исполнение, ибо магистрат своим строгим правосудием заслужил уважение Гнома. После встречи с монахом у него созрел план.

В монастыре Рюбецаль украл рясу и в виде духовника проник в тюрьму.

— Стремление спасти душу твою, — сказал он заключенному, — влекло меня сюда. Скажи, сын мой, что еще лежит на сердце твоем и совести, дабы я тебя утешил?

— Честный отец, — отвечал Бенедикт, —  угрызений совести я не испытываю, но ваше чистилище приводит меня в ужас.

О церковных законах Рюбецаль имел весьма смутное понятие и поэтому спросил:

— Что это значит?

— Как же, — отвечал Бенедикт, — гореть в огненной купальне; я этого не вытерплю!

— Глупец, — сказал Рюбецаль, — кто же тебя заставляет?

Бенедикт изумленно уставился на фальшивого монаха, и Рюбецаль понял, что проговорился, и потому завел другую речь:

— Думаешь ли ты о Клариссе? Любишь ли ее как свою невесту?
Бенедикт еще больше изумился от такого вопроса. Но воспоминание о возлюбленной разбередило сердечную рану, и он зарыдал, не в силах вымолвить ни слова. Глядя на плачущего юношу, Рюбецаль растрогался и сказал:

— Бедный Бенедикт, утешься и не реви. Ты не умрешь. Я знаю, что ты не виновен в злодеянии, и пришел освободить тебя из тюрьмы.

Рюбецаль поменялся с заключенным платьем и сказал:

— Ступай тихо, как набожный монах, мимо стражи, стоящей у дверей тюрьмы, и через улицу, пока не выйдешь из города, а потом подвяжи рясу и ступай быстрее через горы и не останавливайся, покуда не дойдешь до дома Клариссы. Тогда тихо постучись в окно; твоя любезная дожидается тебя с нетерпением.

Когда Бенедикт понял, что это не сон, то бросился в ноги своему освободителю, обнимал его колени и хотел благодарить, но радость сделала его немым. Рюбецаль заставил юношу подняться, дал на дорогу колбасы и хлеба и подтолкнул к выходу. Освобожденный с трепетом перешагнул порог тюрьмы, опасаясь быть узнанным. Но одежда монаха заставила стражу почтительно преклонить головы и портной беспрепятственно вышел на улицу.

Кларисса между тем сидела в своей комнате и с робкой надежной прислушивалась к каждому дуновению ветра. Уже в соседнем дворе запели петухи, монастырские колокола зазвенели к заутрене 50, сторож в последний раз протрубил в рожок. Лампада в комнате Клариссы погасла, беспокойство девушки росло с каждой минутой. Она сидела на кровати, горько плакала и восклицала:

— Бенедикт! Бенедикт! Что ожидает тебя и меня сегодня?

Тут три раза тихо постучали в окно. Проворно подбежала Кларисса к двери и распахнула ее. Но, увидев человека в монашеской одежде, бросилась назад и едва не умерла от страха. Бенедикт нежно успокоил ее и рассказал о своем чудесном освобождении.

Через некоторое время они почувствовали голод, и Бенедикт вынул из-за пазухи колбасу и хлеб. Он удивился тяжести колбасы и разломил ее надвое, и вдруг из нее посыпались империалы51! Кларисса пришла в ужас, решив, что это деньги ограбленного торговца. Но Бенедикт уверил ее, что это подарок благочестивого монаха. Влюбленные от всего сердца благословили великодушного дарителя и стали думать, что делать дальше.

В то время, когда Кларисса с радостью услышала долгожданный стук в окно, в тюрьму вошел монах, чтобы передать заключенного в руки палача. Рюбецаль принял вид Бенедикта и притворился, что  готов идти на смерть.

Наступил час казни. Когда Рюбецаля столкнули с лестницы,  то он ухватился за петлю и начал болтать ногами, что доставило палачу немало беспокойства, ибо народ заволновался, глядя на мучения несчастного преступника.

Затем Рюбецаль вытянулся и притворился мертвым. А когда зеваки приходили посмотреть на повешенного, Рюбецаль начинал дурачиться и делать ужасные гримасы.

К вечеру по городу разнесся слух, что повешенный еще жив и шевелится. Чтобы его развеять, судьи пришли утром на место казни и увидели на виселице лишь пучок соломы, прикрытый ветошью! Надо ли говорить, каково было их удивление. Чучело сняли, а жителям объяснили, что ночью сильный ветер унес тело преступника...

Бенедикт и Кларисса покинули свой родной город и отправились в Прагу, где жили в счастье и довольстве до глубокой старости.

Старинные немецкие сказки: Из "Народных сказок", изданных Виландом. — Саратов: Регион. Приволж. изд-во "Детская книга", 1995. — 240 с. ISBN 5-8270-0116-3

Источник красоты

Недалеко от города Цвикау находится Лебединое поле, получившее свое название от одноименного озера. Вода этого озера целительнее всех мазей, старикам возвращает молодость, прекраснее майской росы и белее молока. Без малейшего шума протекает чудесный источник под тенью кустарников, омывая их корни, и скрывается в недрах земли.

Около этого озера, куда волшебный источник вливает свои чистые струи, в пещере на склоне холма жил благочестивый пустынник Бенно. Никто не знал, откуда он пришел и чем занимался раньше. С давних лет поселился он в той стороне, построил хижину, развел сад, где произрастали различные фруктовые деревья. Кроме того, в его саду росли сладкие дыни, считавшиеся изысканным лакомством. Бенно угощал своими чудесными дынями всех, кто приходил к нему. Своим гостеприимством и веселым нравом он заслужил привязанность окрестных жителей, которые шли к нему со всеми своими нуждами, и он никому не отказывал в совете или помощи.

В то время, как маркграф Фридрих закончил войну с императором Альбертом, старость украсила Бенно сединой. Он ходил согнувшись и опираясь на костыль и не имел больше сил обрабатывать свой сад, поэтому очень желал найти помощника. Но трудно было ему угодить: старость сделала его недоверчивым и странным.

Однако случай помог ему найти помощника по желанию сердца. После того как мейснеры разбили при Луке швабское войско, многие солдаты-швабы разбрелись по окрестным лесам. Один молодой солдат, выбравшись из леса, упал под дерево, ослабев от усталости и голода. Он пролежал там до наступления вечерней прохлады, потом с трудом поднялся, огляделся по сторонам и увидел недалеко от себя набожного пустынника, читавшего вечернюю молитву. Солдат со смирением приблизился к старцу, преклоняя колени.

Когда старец закончил свою молитву, то благословил незнакомца. Честный малый чистосердечно признался, что он солдат швабской армии и опасается быть убитым за это местными жителями.

Добродушный пустынник предложил ему защиту и убежище в своем доме. Расстроенному воображению робкого беглеца пещера пустынника показалась разбойничьим вертепом (притоном), но дружелюбный старец ободрил его, подал ему воды для мытья, дал хлеба и фруктов, поднес кружку вина, приготовил постель. Фридберг, так звали беднягу, уснул богатырским сном.

Бенно едва смог его разбудить к утренней молитве. За завтраком Фридберг не мог найти слов, чтобы отблагодарить гостеприимного хозяина за прием и отеческое попечение.

Через три дня Фридберг намеревался расстаться с Бенно, но отшельник никак не хотел отпускать его. Фридберг сменил солдатское платье на одежду пустынника и остался жить у своего благодетеля. Он стряпал на кухне и работал в саду.

В то время, когда солнце вступает в созвездие Рака и весна разлучается с летом, Бенно не пропускал ни одного дня, чтобы не послать своего верного помощника к озеру. Фридберг должен был смотреть, прилетают ли к озеру лебеди, и считать их. Пустынник всегда бывал весел, когда Фридберг сообщал ему, что видел лебедей. Но если в урочное время лебеди не прилетали, то старик покачивал головою и несколько дней бывал задумчив и печален.

Однажды за ужином почтенный отшельник обратился к своему преемнику с такими словами:

— Ответь мне на один вопрос, не лукавя и не изворачиваясь: бывал ли ты влюблен, или чувство нежной страсти еще спит в твоей душе. Открой мне свое сердце, и я расскажу тебе удивительную историю из моей жизни.

— Почтенный отец, — отвечал Фридберг, — мое сердце никогда не знало любви, оно свободно, как птица в поднебесье. С детских лет я был отдан в службу, и никакая девушка меня не пленила.

Старец выслушал его и сказал:

— Три года ты верой и правдой служил мне и достоин узнать правду о моей судьбе. Знай, что не набожность, а любовь привела меня из дальних стран в эту пустыню. Выслушай мою историю и историю этого озера, сверкающего под луной, как зеркало...

 

— Я родился в Гельвеции и принадлежу к роду графов Клебургских. Был я в молодости смелым рыцарем и охотником до женского пола. Мне не посчастливилось: я убил одного товарища за то, что он увел у меня девушку. После этого я отправился в Рим выпросить у святого отца отпущение за убийство. Он наложил на меня покаяние, состоявшее в том, чтобы я совершил три похода в Палестину против сарацин с условием, что если не возвращусь на родину, то все мое имущество отдается в святую церковь. Я сел на венецианскую галеру и отправился в путь.

На Ионическом море вдруг подул африканский ветер, море заволновалось, наш корабль недалеко от острова Наксоса налетел на подводный камень и разбился вдребезги. Я кое-как достиг берега. Местные жители помогли мне добраться до дворца князя Зено, потомка Марка Сануто26, где я ласково был принят под именем Итальянского Рыцаря.

Тут познакомился я с женой князя прекрасной Зоей. Взор ее зажег пламя в моей груди. Я забыл о своем обещании ехать в Святую землю и думал только о том, как бы дать знать молодой княгине о своей любви. Я побеждал во всех рыцарских турнирах, ибо греки не могли сравниться со мной ни в силе, ни в ловкости. Не упускал ни одного случая, чтобы не обратить на себя внимание прекрасной Зои. Выведывал, в каком платье она будет на придворном празднике, и цвет ее одежды всегда был цветом моего шарфа и украшения на шлеме. Часто пел ей серенады, когда она в одиночестве прогуливалась под ясным небом Греции.

С восторгом заметил я, что глаза Зои иногда искали меня в толпе молодых людей и, казалось, говорили мне много лестного. Это сделало меня отважнее в моих поступках. Между девушками Зои нашел я поверенную, сумевшую доставить прекрасной княгине мои письма. Наконец, дело дошло до объяснений и тайных свиданий. Однако они всегда бывали неудачны: непредвиденные обстоятельства каждый раз расстраивали мои планы. То не находил я мою богиню в условленном месте, то не мог отыскать само место, где моя любимая назначала мне встречу. Демон зависти так заботливо охранял прелестную гречанку, что я только при дворе и мог ее видеть. Надежда увидеться с Зоей наедине оставила меня, но любовь только разгоралась. Кроме того, мне недоставало друга, которому я мог бы доверить свою тайну.

Однажды я в унынии сидел в своей комнате и проклинал свою жизнь. И тут ко мне вошел придворный лекарь, которому князь приказал меня лечить. Думая, что он хочет проверить мой пульс, подал я ему руку, но он с улыбкой ее пожал и сказал:

— Я не собираюсь возвращать вам здоровье, которое улетело на крыльях любви и только на них может вернуться.

Меня изумило то, что лекарь знал тайну моего сердца. Я с горечью отвечал ему:

— Как могу надеяться выздороветь от любви? Мне ничего более не остается, как  покориться судьбе и умереть от отчаянья.

— Ничего подобного, — возразил медик, — любовь без надежды, конечно, горестнее самой смерти, но не надо отчаиваться. Нет ничего нового под солнцем, все повторяется. Тифон и не воображал, что разделит ложе с Авророй, однако наслаждался в объятиях богини зари. Когда бедный пастух пас свое стадо на горе Ида, то мог ли он предчувствовать, что уведёт прекрасную Елену у беспечного Менелая?

Так утешал меня лекарь, и его слова принесли больше пользы, чем могли бы принести лекарства. Вскоре после моего выздоровления я вновь занялся своей любовной интригой и, казалось, счастье стало ко мне благосклоннее. Лекарь стал моим искренним другом и помощником моей любви.

Прекрасная Зоя обманула своих бдительных стражей, и мне наконец  представился долгожданный случай говорить наедине с гречанкой в беседке ее сада. Окрыленный любовью, бросился я к ногам моей богини и схватил ее прекрасную руку, которую с жаром прижал к своим губам.

Собравшись с духом, я уже собирался открыть Зое свое сердце. Но стоглазый Аргус следил за каждым моим шагом. Толпа гвардейских офицеров князя выбежала из укрытия и оттащила меня от прекрасной Зои, лишившейся чувств от ужаса.

Меня бросили в тюрьму, окруженную морем. Непроницаемый мрак и неприятнейший запах почти лишили меня сознания. Скоро я понял, что нахожусь в жилище мертвых: в поисках места, где можно было бы прилечь, я натыкался на кости или полусгнившие черепа. Я предался отчаянию и призывал смерть, чтобы она освободила меня от мучительной жизни, но на этот раз она послала ко мне своего брата —  благотворный сон, заставивший меня на какое-то время забыть свои несчастья.

Проснувшись, я, к своему изумлению, увидел свет. А когда оглянулся, то обнаружил горящую лампаду и корзину, спущенные на веревке. Я заглянул в корзину и нашел в ней разные кушанья, бутылку вина и склянку масла для лампады. Хотя лампада осветила ужасное место моего заточения, однако чувство голода преодолело страх. Я соорудил из нескольких человеческих костей стол и стул, взял корзину и начал есть, подобно могильщику, который поглощает свой завтрак над открытым гробом.

Через несколько дней, как мне показалось (ибо время в моей подземной тюрьме имело свинцовые крылья), услышал я вверху шум. Я поднял голову и увидел лестницу и спускающегося по ней человека, которого я посчитал за своего товарища по несчастью.

Но удивление и радость мои не поддались описанию, когда узнал я своего друга лекаря. Он горячо обнял меня и поторопился вывести из тюрьмы. Вероятно, я был первый, кто живым вышел из этого ада.

Вместе с моим добрым ангелом пришел я в его дом, где открыл он мне тайну моего освобождения.

— Благодари судьбу свою и власть любви, — сказал он, — что ты избежал мучительной смерти. Беги отсюда, покуда не закрыт от тебя выход из этого опасного лабиринта. Князь Зено ревнивее Аргуса; у него сто глаз, чтобы следить за тобой, сто рук, чтобы схватить тебя. Зено безумно любит свою супругу, поэтому он будет мстить тебе. В его жилах течет кровь тигра, но узы любви сдерживают его ярость. Он строго наказывает палладия прекрасной Зои, но не трогает ее саму. Тебя постиг бы жребий предшественников, если бы Зоя не предпочитала тебя из всех своих обожателей. Она решила доказать свою невиновность и добродетель и смело требовала твоего освобождения из тюрьмы.

Когда князь отказал ей в просьбе, то она поклялась не принимать пищи, чтобы, подобно тебе, умереть голодной смертью. Но это мало тронуло ее жестокого супруга. Однажды, когда он уехал, Зоя воспользовалась его отсутствием, подкупила стражу и прислала тебе пищу, хотя сама свято соблюдала свою клятву.

Через три дня князю сказали, что увяли розы на щеках его супруги и угасает огонь жизни в ее прекрасных глазах. Такая весть ранила его в самое сердце. В раскаянье бросился он к ногам прекрасной Зои и умолял оставить намерение погибнуть от голода.

Он исполнил ее просьбу, но с условием, чтобы ты навсегда покинул остров Наксос. Князь поручил мне заботиться о здоровье прекрасной Зои, а ей — о твоем освобождении. И теперь готовься к скорому отъезду: корабль, плывущий в Геллеспонт, доставит тебя куда захочешь...

Когда мой избавитель замолчал, я обнял его и поблагодарил за спасение.

Но я не мог уехать с Наксоса: прелести Зои так меня обворожили, что мне легче было расстаться с жизнью, чем с владычицей моей души.

— Жизнь без надежды хуже смерти, — сказал я. — Если бы я умер в тюрьме, то кончились бы мои страдания. Теперь позволь мне умереть честной рыцарской смертью. Скажи князю, что я избираю прекрасную Зою в повелительницы моего сердца и готов доказать это своим мечом. Хотя она не может быть моею, я до тех пор буду за нее сражаться, пока не паду под оружием, дабы о смерти моей пролила она слезы нежной скорби.

Лекарь покачал головой и улыбнулся:

— Замысел твой безумен; храбрый рыцарь должен сражаться не для того, чтобы быть побежденным, а чтобы победить и завоевать честь и славу. Твой вызов разгневает князя, и он велит умертвить тебя не по законам рыцарства, а по власти самодержца.

Но так как любовь сильнее смерти и я вижу, что твоя страсть властвует над рассудком и ничто не может отвратить тебя от прекрасной Зои, то волью я несколько капель надежды в твое сердце. Выслушай тайну, которая не многим известна. Я не открыл бы ее ни за какие сокровища, если бы не наша дружба и не сострадание твоему горю.

Обожаемая тобой Зоя происходит из рода фей. Древнее предание о богах, некогда живших в Греции, — это не вымысел. Прежде жили они с людьми в тесной дружбе и согласии, соединялись с детьми Адама, и поколение их до сих пор существует.

Хитрый Лебедь, обманувший в купальне беспечную Леду, был не кто иной, как один из этих богов. Все женщины, появившиеся на свет от союза Леды и Лебедя34, обладают даром принимать лебединый вид своего предка.

Из недр нашей земли в трех частях света вытекают три источника. Они имеют свойство сохранять молодость и красоту женщин-лебедей. Сила чудесных источников бывает наибольшей во время поворота солнца. И ежегодно все смертные красавицы, происходящие из рода фей, превращаются в лебедей и отправляются совершить омовение в волшебной воде.

Как ни удивительно тебе покажется, но я совершенно точно знаю, что Леда —  прародительница прекрасной Зои. Главное доказательство: раз в год Зоя превращается в лебедя, или, как говорят, надевает лебединые одежды. Потомки Леды являются на свет не голыми, как все смертные, а покрытые нежной воздушной одеждой, сотканной из сгустившихся лучей эфира. Одежда эта растягивается по мере роста ее обладательницы и имеет свойство превращать человека в лебедя.

Если ты решишься отправиться в дальний путь и остановиться у одного из волшебных источников, чтобы признаться в любви прекрасной Зое, то я скажу тебе, где их найти. Один из этих колодцев находится в Абиссинском государстве в Африке и вытекает из славного Нила. Другой — струится из горы Арарат в Азии, а третий можно найти в Европе в Германском государстве, там, где подошва Судетов простирается к западу. Источник этот собирает свои воды в озеро, которое находится в чудесной долине, названной местными жителями Лебединым полем.

Зоя чаще всего посещает волшебное озеро — оно ближе всех других источников. Тебе не трудно будет отличить чудесного лебедя от обыкновенного: у него на голове корона из перьев. Если ты будешь караулить на заре, прежде чем лучи восходящего солнца коснутся воды, или вечером, когда оно скроется за горами, смотри внимательно на прилетевших лебедей. Когда они опустятся на воду или в тростник, то скоро увидишь в воде вместо лебедей плавающих нимф, тогда ищи среди них свою любимую. Если счастье улыбнется тебе и ты ее заметишь, то не мешкай, завладей ее покрывалом, которое найдешь на берегу. Если ты это сделаешь, то получишь власть над ней, ибо она не сможет улететь без покрывала. Как поступать дальше, тебя научит сама любовь...

Мой друг лекарь замолчал, а я находился в величайшем изумлении и не знал, верить ли его словам. Затем я сказал:

— Хорошо, друг мой, проводи меня на корабль. Я решил объехать весь свет. Я не успокоюсь, пока не отыщу чудесный источник, который так пламенно желает моя душа!..

Потом отправился я через Геллеспонт к Константинополю, приобрел там одежду странника и вместе с паломниками, возвращавшимися из Святой земли к Судетам, отправился в Германию, где бродил долгое время, пока не отыскал столь желанное для меня Лебединое озеро.

Под видом набожного отшельника построил эту хижину. Через какое-то время я убедился, что лекарь говорил чистую правду. Во время летнего поворота солнца видел я лебедей на озере. Некоторые из них остались в своем натуральном виде, а другие, нырнув в воду, превратились в прекрасных девушек, но любезную свою я не нашел между ними.

Три лета я напрасно ожидал ее. Когда наступило четвертое, то неусыпно караулил в тростнике. Однажды на заре услышал я шум лебединых крыльев и вскоре увидел в озере купающихся нимф. Когда начало светать, я, к своей радости, заметил среди них Зою. Сердце сильнее забилось в груди, и страсть так сильно овладела моей душой, что я совсем забыл наставления моего друга.

Вместо того чтобы завладеть ее покрывалом, я воскликнул:

— Прекрасная Зоя, мечта моей души! Узнай во мне Итальянского Рыцаря, твоего верного палладия, которому любовь открыла твою тайну и заставила дожидаться тебя здесь, у Источника Красоты!

Купальщицы очень испугались такому неожиданному явлению, подняли громкий крик и начали плескать на меня водой, чтобы ослепить. Я вспомнил об участи Актеона37 и с ужасом отступил на несколько шагов, между тем нимфы скрылись в тростнике. Вскоре я увидел семь взлетевших лебедей. Они быстро поднялись к облакам и скрылись из глаз.

Только тут я образумился и подумал о своем глупом поступке. Я рвал на себе волосы, царапал лицо, терзался и неутешно рыдал. С тоской возвращался в хижину. На песке заметил следы, оставленные, казалось, прекрасной ножкой Зои, а рядом лежало нечто.

Я схватил это дрожащей рукой и, развернув, увидел женские перчатки из тончайшего шелка. Из одной перчатки выпал перстень с яхонтом в виде сердца. И я решил: Зоя этим подарком дает мне понять, что оставляет мне свое сердце, что не забыла меня и постарается возвратиться к Лебединому озеру.

Несколько лет утешал я себя этими мыслями и с нетерпением ожидал появления лебедей, но они не прилетали. Наконец, мои муки были вознаграждены: несколько лебедей вновь посетили озеро. Я наслаждался их прелестным видом, но никем не мог плениться, кроме моей несравненной Зои, которую никогда больше не видел.

Я храню перстень, как священную реликвию и все, еще питаю к ней страстную любовь. На том месте, где поднял находку, посадил я розовый куст и незабудки. Много лет напрасно жду я незабвенную гречанку. Время покрыло мое лицо морщинами, но когда я вижу лебедей на озере, это доставляет мне удовольствие, напоминая о приключении моей молодости и о сладчайшем сне моей жизни.

Не хочу, чтобы ты, подобно мне, провел молодые годы в этой пустыне. Поэтому когда окажешь мне последнюю услугу и положишь мое тело в гроб, то возвращайся в свет и трудами добывай свой хлеб. А впрочем, можешь испытать свою судьбу. Кто знает, может, счастливый случай подарит тебе милую подругу из рода фей, купающихся в этом озере?..

 

Заря начинала уже расстилать свои алые цветы по восточному небу, когда старец закончил свою чудесную повесть и уснул на ложе из травы и листьев. Но к Фридбергу сон не шел. Он сел у входа в хижину, смотрел на восходящее солнце и в каждой ласточке, вьющейся над головой, видел лебедя.

Вскоре отец Бенно с миром испустил свой дух и был предан земле верным Фридбергом.

Во время летнего поворота солнца молодой пустынник не упускал возможности: ходил к озеру утром и вечером и ждал появления лебедей, прячась в тростнике. Наконец ожидание его было вознаграждено. Три лебедя появились с южной стороны, облетели вокруг озера и опустились в густой кустарник на берегу.
Вскоре к воде подошли три прелестные девушки. Они играли и качались на волнах и пели сладостными голосами.

Фридберг стоял как зачарованный и едва переводил дух. Но потом опомнился и тихонько пополз сквозь кустарник к тому месту, где лебеди спрятали свою эфирную одежду. Он нашел три покрывала, разостланных на траве. Они были сотканы из неизвестной ткани тоньше выпавшего снега. На верхнем краю покрывал были вышиты маленькие золотые короны. Рядом лежали неясные платья бледно-зеленого и телесного цветов, по-видимому, из персидского шелка.

Фридберг схватил самое лучшее покрывало и поспешил со своей добычей в хижину.

Он спрятал сокровище в железный сундук и сел перед входом в свое жилище. Вечерняя звезда только что заблистала на небе, как вдруг с озера поднялись два лебедя и быстро полетели прочь, словно спасаясь от хищной птицы. Фридберг затрепетал, радость пробежала по всем его жилам, любопытство влекло его к озеру, но рассудок одержал верх.

Хитрый Фридберг рассудил, что теперь нужно скрыть похищенное, так как всегда гораздо благоразумнее представлять из себя лицемера, нежели вора.

Тотчас засветил он лампаду, намереваясь ее светом заманить к себе прекрасную ночную птичку. Взял четки38, принял положение молящегося и внимательно прислушался.

Хитрость удалась. Он услышал тихий шорох, словно кто-то с робостью крался к его хижине. Лукавый пустынник удвоил свою мнимую набожность. Увидев, что его уже заметили, он перестал молиться и оглянулся.

Перед ним стояла прелестная девушка с горестным выражением лица. При этом зрелище сердце чувствительного Фридберга начало таять от сладостного восторга, как воск от огня.

Девушка робко протянула к нему руки и открыла свои розовые уста. Молодой пустынник услышал сладостный голос, но не понял ни одного слова, ибо не знал языка прекрасной незнакомки. Однако скоро смысл речи стал ему понятен: она содержала в себе просьбу о возвращении похищенного покрывала.

Но лукавый Фридберг сделал вид, что ничего не может уразуметь и с помощью знаков старался дать понять незнакомке, что ее честь не подвергается ни малейшей опасности в этом мирном жилище. Он показал ей в отдаленной комнате чистую кровать, принес лучшие плоды и сахарные закуски — делал все, чтобы завоевать ее доверие. Но обманутая красавица ничего не замечала. Она села в угол комнаты и безутешно заплакала.

Горе бедняжки так тронуло Фридберга, что он не удержался и заплакал вместе с ней. Прекрасная незнакомка испытала некоторое облегчение от такого сострадания к ее несчастью и сожалела, что подозревала доброго и чувствительного человека в похищении покрывала. Она желала только найти средство объяснить благочестивому отшельнику причину своей печали, ибо, казалось, он совсем не понимал, что терзало ее сердце.

Ночь прошла в великой тоске и отчаянии. Но утренняя заря имеет способность своими розовыми перстами осушать ночные слезы несчастных. Незнакомка наконец согласилась на просьбу Фридберга отведать поставленные перед ней яства. Потом она пошла на берег озера искать потерянное покрывало. Прелестница решила, что его унесло ветром и оно висит где-нибудь на кустарнике.

Услужливый Фридберг провожал ее и помогал искать... Неудачный поиск огорчил прекрасную незнакомку, но долго печалиться она не умела. Час от часу привыкала она к своей новой жизни. Ее томные глаза прояснились, как мрачные облака от сияния вечернего солнца. Ласковый взор ее все чаще и чаще задерживался на пригожем лице пустынника. Фридберг с радостью замечал эти перемены и еще ревностнее старался во всем угождать своей красавице. Любовь превратила грубого швабского солдата в чувствительного селадона. Вскоре пустынник и девушка научились понимать друг друга.

Фридберг давно желал узнать, из какой страны была прекрасная незнакомка и какого она происхождения. С помощью словаря, подаренного им изобретательной любовью, наконец узнал он, что счастье привело в его сети греческую красавицу.

В то время греческий идеал не распалял воображение немецких юношей. Им не приходило в голову променять свою белокурую любимую на гречанку, восторгаться ее высоким ростом, стройностью стана или тонким носом с горбинкой. Но Фридберг находил свою незнакомку восхитительной. Она рассказала ему, что происходит из княжеского рода и является младшей дочерью Зено и прекрасной Зои. Звали ее Каллиста.

— Скажи мне, — спросила она однажды, —   что произошло на этом озере? Почему моя матушка запрещала мне и сестрам посещать его? Она обычно посылала нас к источнику Нила и никогда не провожала, ибо батюшка из ревности держал ее в заточении до самой своей смерти.

И так как матушка уже не могла больше пользоваться водой чудесного источника, чтобы поддерживать свою красоту и молодость, то скоро розы прелести увяли и она состарилась. Матушка еще жива и проводит остаток своих дней в печальном уединении, ибо если исчезают красота и молодость, то для нас исчезают радость жизни. Матушка никогда не расставалась со мной и моими сестрами, кроме как на время наших ежегодных купаний в Источнике Красоты.

Старшим сестрам захотелось однажды слетать к полуночным странам; молодость и легкомыслие заставили их позабыть материнские наставления. Они решили, что в этих местах не так зноен воздух, как в египетских песчаных степях. И так как с нами не случилось никаких неприятностей во время путешествия, то мы несколько раз прилетали купаться на то озеро, пока я не стала несчастной жертвой легкомыслия моих сестер.
Ах! Где скрывается злодей, подстерегающий купающихся нимф и похищающий их покрывала? Прокляни нечестивого, отец мой, чтобы он упал к моим ногам, если обитает в воздушных сферах, или вышел бы из-под земли в ужасный час полуночи, если страшится дневного света, и возвратил бы мою собственность, которая не принесет ему ни малейшей пользы!..

Фридберг радовался заблуждению прелестной Каллисты, которая приписывала злому волшебнику похищение покрывала, и старался еще больше ее в этом уверить. Он выдумал сказку об очарованном принце, находящем злобное удовольствие в похищении покрывал купальщиц. Также дал он ей понять, что не имеет дара заклинать духов, но он слышал историю одной нимфы, несколько лет назад лишившейся своей одежды. Пропавшее покрывало нашел ее верный возлюбленный и возвратил ей.

Прекрасная Каллиста нашла в этой сказке большое утешение, только ей не нравилась жизнь в уединенной пустыне. Услужливый отшельник, как только узнал о желании своей подруги, тотчас был готов отправиться в путешествие, дабы вернуться к мирской жизни. Он собрал свои пожитки, надел на себя солдатский мундир и с прекрасной спутницей отправился на свою родину.

В одном швабском городе жила вдова, мать Фридберга. Она вот уже четыре года была безутешна и проклинала мейснеров, убивших, как она думала, ее милого сына.

И вдруг в печальное жилище прискакал вестник и сообщил, что храбрый Фридберг не убит в сражении и едет в родной дом из дальних стран, разряженный, как богатый рыцарь, и везет удивительной красоты невесту, дочь египетского султана, с богатым приданым.

Как всегда, молва все преувеличила и приукрасила. На самом же деле Фридберг продал наследство Бенно, купил на вырученные деньги лошадей, богато нарядил себя и прекрасную Каллисту, нанял слуг и служанок и с гордостью испанского вельможи возвращался в свое отечество.

Когда Фридберг въехал в город, то все жители выбежали из домов и приветствовали его цветами и радостными криками. Добрая мать обняла сына со слезами радости на глазах. Она не могла наглядеться на будущую сноху и беспрестанно восторгалась ее прелестями.

Прекрасная гречанка скоро сделалась предметом разговоров всего города и окрестностей. Многие рыцари приехали в город, завели знакомство, со счастливым Фридбергом и клялись ему в вечной дружбе. Но ревность сделала его проницательным, и он, отлучаясь из дома, оставлял свою красавицу под бдительным присмотром матери.

Фридберг всячески старался развлечь Каллисту, не позволял ей скучать в одиночестве, возил на прогулки и балы. Прекрасная гречанка, не видя никакого способа вернуться на родину и почувствовав влечение к Фридбергу, который в военном мундире имел совсем другой вид, чем в черной рясе пустынника, перестала думать о различии в их происхождении и согласилась выйти за него замуж. Он подарил ей богатое венчальное платье и назначил день свадьбы.

Накануне венчания жених поехал приглашать гостей на торжество. В это время прекрасная Каллиста занималась приготовлением нарядов и примеряла новое платье, дабы узнать, впору ли оно ей?

Девушке казалось, что платье нуждается в кое-каких переделках. Она решила спросить совета у матери Фридберга. Добрая женщина осыпала похвалами прелестную наружность своей снохи и не могла надивиться вкусу сына в выборе материи на платье и искусству портного. Когда же услышала, что Каллиста не согласна с ней в последнем пункте, переменила разговор, чтобы не обнаружить свое незнание в тонкостях моды. Больше всего не нравился Каллисте покрой головного покрывала.

— Ах, — говорила она со вздохом, — если бы у меня было мое греческое покрывало с золотой короной, то все городские девушки стали бы мне завидовать. Но его уже нет у меня...

Слезы смочили ее розовые щеки. Добрая мать была тронута печалью красавицы и решила отдать покрывало, которое чистосердечный Фридберг доверил ей на хранение. Старушка обрадовалась случаю открыть тайну, давно не дававшую ей покоя.

—  Не плачь, моя милая, — сказала она, — пусть слезы не орошают твои ясные глаза, не сокрушайся о покрывале, оно найдено и находится в моей комнате. Если ты никому не скажешь, то я принесу его тебе. Мне самой хочется посмотреть, пойдет ли оно к твоему венчальному платью.

Каллиста стояла как громом пораженная. Радостное известие о найденном покрывале и досада на лицемерие Фридберга сделали ее неподвижной. Но когда она услышала шаги доброй женщины, то распахнула окно и, радостью получив покрывало из рук старушки, накинула его на себя, превратилась в лебедя и, взмахнув крыльями, улетела в поднебесье.

Изумленная и испуганная старуха перекрестилась и начала призывать на помощь всех святых. Она решила, что прекрасная Каллиста — это не кто другой, как нечистый дух, а милый Фридберг превратился в ее глазах в подлого колдуна и приспешника дьявола. От таких мыслей она впала в уныние и желала сыну лучше быть убитым, как добрый христианин, чем запутаться в бесовской сети.

Фридберг, ничего не знавший о несчастье, случившемся в его отсутствие, вернулся вечером домой в самом веселом расположении духа. Он, гремя шпорами, взбежал по лестнице в комнату своей невесты. Но когда отворил дверь, то его встретило проклятье матери. К великому ужасу он узнал, что случилось, и в пылу гнева чуть не сделался убийцей матери и самого себя.

После того как буря немного улеглась, он открыл матери все обстоятельства своего приключения с прекрасной Каллистой и рассказал о свойствах ее покрывала. Но мать по- своему поняла его историю и заявила, что он должен благодарить ее за то, что она не подала на него жалобу в консисторию как на чародея.

Жених без невесты находился в самом несчастном состоянии. Он беспрестанно проклинал жестокую судьбу и едва не умер от горя. Но любовь заставила его сделать то, на что никогда не решился бы холодный рассудок.
Фридберг оседлал коня, выехал через задние ворота, чтобы избежать встречи с матерью, и во весь опор поскакал к границе швабского государства. Так же, как и покойный Бенно, он через Венецию отправился на остров Наксос.

С сердечным волнением сошел  он с корабля на берег и ступил на землю своей возлюбленной. Он расспрашивал о ней, но никто не знал, куда она делась. Фридберг был очень расстроен и раздумывал, вернуться ли ему в свою пустыню или отправиться к источникам Нила.

И тут ему помог случай. На Наксос приехал князь Изидор Паросский, вассал деспота, чтобы сочетаться браком с девицей Иреной, сестрой прекрасной Каллисты. Были сделаны великолепные приготовления к свадьбе, и торжество должно было закончиться блестящим рыцарским турниром.

При этом известии воинственный дух швабского героя пробудился, и он решил принять участие в состязаниях, тем более что герольды на площадях и перекрестках приглашали всех иноземных рыцарей. Хотя на родине Фридберг никогда не бывал на турнирах по причине недворянского происхождения, но на чужой земле он мог так же выдать себя за рыцаря, как немецкие портные выдают себя в Париже за баронов.

Он надел на себя латы, купил прекрасную лошадь и в назначенный день беспрепятственно проехал на турнир. Рыцарь наш отлично управлял копьем, крепко держался в седле и заслужил награду, которую получил из рук новобрачной.

При этом он был также допущен к руке прекрасной Зои. Но увы! — она уже не была прекрасной: время безжалостно поступило с ее прелестями. Фридберг назвался Итальянским Рыцарем, и Зоя, может быть из привязанности к этой нации, а может быть заметив на пальце Фридберга перстень, ранее принадлежавший ей, приняла молодого рыцаря очень ласково.

После того как закончились свадебные пиры, княгиня оставила дворец и возвратилась в свой замок. Фридберг получил разрешение посещать ее, что не многим было позволено. Зоя, казалось, питала к нему материнскую нежность.

Во время одной из прогулок в тенистой роще княгиня отвела Фридберга в сторону и промолвила:

— Не откажи мне в просьбе, любезный чужестранец, скажи, каким образом попал к тебе перстень с яхонтом в виде сердца. Прежде он принадлежал мне. Не знаю, как и где потеряла его и потому прошу объясни, как он очутился на твоей руке?

— Милостивая государыня, — отвечал Фридберг, — перстень достался мне в честном бою, от побежденного мной рыцаря. Но как он получил его, этого я сказать не могу.

— А что бы ты стал делать, — спросила Зоя, — если бы я потребовала назад свой перстень? Долг честного рыцаря — выполнять просьбу дамы. Но я не желаю получить в подарок то, что приобретено с помощью оружия. Я заплачу тебе такую цену, какую ты назначишь сам, и никогда не забуду твоего поступка.

Фридберга обрадовало это предложение.

— Ваше желание для меня закон, — произнес он. — Но не требуйте, чтобы я нарушил клятву. Я поклялся душой, что перстень этот получит только моя невеста перед алтарем. Однако если вы непременно желаете иметь перстень, то сможете получить его от моей супруги. Тогда клятва моя не будет нарушена.

— Согласна, — отвечала Зоя. — Выбери из моих приближенных себе невесту. Я выдам ее за тебя, но с условием, что она отдаст мне перстень, как только получит его из твоих рук.

Княгиня велела явиться ко двору всем красавицам своей земли. Она одела их в прекрасные платья и дала им чудесные украшения, чтобы подчеркнуть их природные прелести. Прелестные греческие девушки напрасно старались пленить сердце Фридберга; он оставался холоден и нечувствителен к их чарам. Такое равнодушие в молодом пылком человеке было необъяснимым для Зои и не подавало ей ни малейшей надежды получить перстень.

Тогда нетерпеливая княгиня решила поговорить с Фридбергом о его сердечных делах.

— Нечувствительный рыцарь, — обратилась она к нему, — открой мне свое тайное горе. Может, я смогу найти средство, чтобы успокоить боль твоего сердца.

— Вы справедливо полагаете, — отвечал Фридберг, — что таинственный огонь пылает в моей груди. Нужной мне девушки нет в кругу ваших прелестниц. Однако я видел ее в вашем замке. Но возможно, это только плод воображения...

Княгиня желала узнать, кто произвел на рыцаря такое чудное впечатление.

— Пойдешь со мной, — сказала она, — я посмотрю, подшутил над тобой Амур или поступил честно и пленил тебя копией существующего подлинника.

У Зои было огромное собрание картин, состоявшее частью из полотен знаменитых художников, частью из фамильных портретов. Войдя в галерею, хитрый Фридберг с пламенным нетерпением бросился к полотну, изображавшему прелестную Каллисту, и воскликнул:

— Вот богиня моей души! Где мне найти ее? От вас зависит, мудрая Зоя, жизнь или смерть моя! Если нет на свете этой божественной, то я умру у ваших ног, но если предчувствия меня не обманывают, то откройте, какой народ, какая страна обладает этим сокровищем, дабы я отыскал ее и рыцарскими подвигами добился ее благосклонности?

Зоя была в немалом замешательстве от неожиданного признания.

— Безрассудный, — произнесла она, — как пришло тебе в голову принести клятву верности особе, которой, может быть, и нет на свете, а если она твоя современница, то будет ли отвечать на твою любовь? Но предчувствие твое верно: эта картина не выдумка живописца и не изображение красавицы прошлых веков. Это портрет молодой девушки — Каллисты. Ах! Некогда она была моей любезной дочерью, а теперь несчастна и достойна сожаления. Она не может быть твоею. В груди ее пылает неугасимое пламя любви к недостойному человеку. Она сумела бежать от него, но не перестала любить. И теперь бедняжка оплакивает свое горе в уединенном монастыре, будучи неспособной полюбить другого.

Фридберг притворился удивленным, но в душе он радовался, что так искусно удалось ему узнать о месте, где пребывала его возлюбленная, и получил от матери несомненное доказательство любви прекрасной Каллисты. Он не упустил возможности подробнее расспросить чистосердечную женщину о ее дочери, и она удовлетворила его любопытство, рассказав аллегорическую повесть, смысл которой он понял без труда.

— Каллиста, — говорила Зоя, — однажды вечером гуляла по морскому берегу вместе с сестрами. Любопытство завлекло их в незнакомое место. За утесом у берега стоял на якоре корабль разбойников. Беспечные девушки не предчувствовали никакой опасности. Вдруг из-за кустов выбежал разбойник, подхватил Каллисту и увез на корабле в свое отечество. Разными ухищрениями он старался добиться ее благосклонности, и ему удалось завоевать ее сердце. Благоприятный ветер заставил корабль причалить к берегу Греции. Тут Каллиста подумала о своей родине и слезах матери, прислушалась к голосу разума и убежала из своего заключения. Но она не смогла преодолеть свою страсть. И скоро угаснет свет ее глаз, несчастная любовь сведет в гроб бедную Каллисту.

— Пусть ее гроб станет и моим гробом! — вскричал Фридберг. — Я властен над своей жизнью. Никто не помешает мне умереть вместе с Каллистой. Я прошу оказать мне только одну милость: положить тело мое подле Каллисты, дабы моя тень стерегла ее могилу. А сейчас позвольте мне поехать к ней и сказать, что она богиня моего сердца, и вручить ей перстень, чтобы я выполнил мою клятву. Потом вы сможете взять свой перстень у Каллисты.

Зоя была так тронута любовным признанием молодого рыцаря, что не смогла удержаться от слез. Она согласилась выполнить его желание и дала письменное приказание игуменье монастыря, чтобы она позволила увидеться Каллисте и Фридбергу.

Рано утром Фридберг был уже на пути к монастырю. Надежда и сомнения вынуждали его ехать как можно скорее. С сильно бьющимся сердцем вошел он в келью43. Каллиста сидела на софе, волнистые волосы ее рассыпались по плечам. Она не обратила никакого внимания на вошедшего; взор ее был устремлен в пол, и нежной своей рукой она смахивала с ресниц слезы, подобные бесценным жемчужинам.

Фридберг упал перед ней на колени. Увидев его у своих ног, Каллиста вскрикнула от изумления. Рыцарь с горячностью схватил ее руку, но она гневно оттолкнула его.

— Удались прочь, презренный лицемер, — сказала она, — довольно того, что ты однажды уже обманул меня, в другой раз тебе это не удастся.

Фридберг не смутился от такой встречи и с жаром стал оправдывать свой поступок силой любви. Самым очевидным доказательством его страсти было то, что он последовал за ней из Швабии до Наксоса и, по его словам, отправился бы на край света, лишь бы найти свою возлюбленную.

Каллиста простила его, призналась в своей любви и поклялась разделить с ним жребий жизни.

Фридберг и прекрасная гречанка поспешили во дворец Зои. Она очень удивилась, что Каллиста так скоро забыла намерение провести свою молодость вдали от людей. Зоя даже начала подозревать Фридберга в колдовстве, когда услышала от Каллисты, что она желает соединить свою судьбу с молодым рыцарем. Хотя старая княгиня полюбила Фридберга, как сына, но неравенство в происхождении заставило ее колебаться, прежде чем дать согласие на брак.

Но счастливый Фридберг доказал ей, что любовь превыше любой родословной. Кроме того, он владеет мечом, с помощью которого сумеет защитить свое честное имя. После таких доказательств Зое нечего было возразить, тем более что она видела, как ее дочь любит Фридберга.

Перед алтарем Фридберг вручил перстень Каллисте. А через день после свадьбы она вернула его своей матери. Фридбергу больше незачем было скрывать от Зои историю с перстнем. Он рассказал ей все, что узнал о пустыннике Бенно. Зоя тоже откровенно призналась, что намеренно оставила на берегу перстень и перчатки, чтобы дать понять своему возлюбленному: не в ее власти посетить еще раз Лебединое озеро. Одна болтливая родственница, бывшая там вместе с ней, все рассказала ревнивому мужу Зои, и он отнял у нее покрывало и разорвал его, после чего она больше не могла летать к Источнику Красоты.

Фридберг и его супруга жили в мире и согласии. Каллиста сожалела только о том, что ее любимый не может вместе с ней пользоваться волшебной водой Источника Красоты. И когда праздновали они серебряную свадьбу, то волосы его были уже седы, Каллиста же напоминала цветущую розу в первые дни весны.

Старинные немецкие сказки: Из "Народных сказок", изданных Виландом. — Саратов: Регион. Приволж. изд-во "Детская книга", 1995. — 240 с. ISBN 5-8270-0116-3

Монахиня-призрак

В провинции Фогтланд, в Германии, стоял некогда женский монастырь. Во время Гуситской войны был он разрушен, а на развалинах граф Лаценштейн построил замок и назвал его своим именем.

Но останки монахинь, покоившиеся в мрачных гробницах уже несколько столетий, не могли равнодушно перенести покушения на свою святыню. Во дворе замка по ночам стали появляться обиженные сестры. Они ходили по комнатам, отворяли и затворяли двери, не давали спать владельцам имения. Монахини заходили в конюшни и коровники, отчего коровы перестали доиться, а лошади становились на дыбы и разбивали стойла.
Все жители замка пребывали в страхе и тоске. Граф Лаценштейн готов был на все, чтобы избавить свое жилище от непрошеных посетителей. Он приглашал в замок заклинателей духов и колдунов. Но заклятия не помогли. Жестокие монахини упорно защищали права на свои прежние владения.

Наконец одному могущественному магу удалось усмирить разбушевавшихся призраков и запереть их в гробницах. В замке стало спокойно, монахини вновь погрузились в вечный сон. Лишь одна из сестер не подчинилась заклинанию, и дух ее продолжал являться в замок Лаценштейн каждые семь лет. Домочадцы графа привыкли к призраку, и когда наступало время его появления, никто из живущих в замке не покидал своих комнат.

После смерти первого владельца замок перешел к его родственникам. Последним хозяином поместья Лаценштейн был граф Зигмунд. Бог не дал Зигмунду детей мужского пола, имел он единственную дочь Эмилию. Она была прекрасна и разумна. Мать мечтала выдать ее замуж за принца или богатого графа и отказывала всем женихам, живущим по соседству. Эмилия, сердце которой было свободно, охотно подчинялась матери и предавалась мечтам о прекрасном принце.

В это время шла война, и войско храброго Валинштейна расположилось на зимовку в Фогтланде. В замок Зигмунда Лаценштейна тоже прибыло множество незваных гостей. Хозяевам ничего не оставалось, как только повиноваться обстоятельствам. Чтобы навязчивые гости не причиняли неприятностей, граф и графиня старались им во всем угодить и беспрестанно давали обеды и балы. Такое гостеприимство сделало суровых солдат вежливыми и обходительными.

Среди офицеров особенно выделялся один, прозванный Прекрасным Фрицем. Он был красив, как бог любви, скромен, имел веселый нрав. Ни один мужчина до появления Фрица не смог взволновать сердце прекрасной Эмилии. Его же она полюбила со всем пылом юной души. Единственное, что смущало Эмилию, было происхождение Фрица. Друзья знали его как храброго воина и человека большой души, однако никто ничего не ведал о его родословной. Но все в один голос говорили, что Прекрасный Фриц заслуженно получил звание ротмистра, и если ему посчастливится, то скоро он займет блистательное положение в армии.

Когда Фриц догадался о чувствах прелестной Эмилии, он решился объясниться с ней. Мать девушки, занятая делами по дому, не следила за дочерью, и влюбленные смогли наедине поклясться в вечной любви.

Счастье Фрица и Эмилии было бы безграничным, но влюбленных печалило скорое расставание: войско должно было выступать.

Эмилия открыла жениху намерение своей матери выдать ее замуж не меньше чем за принца. Девушка опасалась, что гордая графиня не согласится на их брак. Фриц и Эмилия изобретали тысячи способов переубедить мать, но все они казались неподходящими для того, чтобы властная женщина изменила планы относительно дочери.

Когда молодой воин понял, что его любимая готова решиться на все ради исполнения своего желания, он предложил побег. Эмилия не стала долго размышлять и согласилась. Но как она могла покинуть замок, окруженный высокими стенами? Тем более Эмилия знала, что, как только войско уйдет, мать опять не спустит с нее глаз...

Однако изобретательная любовь преодолевает все препятствия. Эмилия вспомнила, что будущей осенью настанет время, когда, по древнему преданию, должен появиться дух монахини. Девушка знала, как страшатся обитатели замка этой гостьи, поэтому решила переодеться монахиней и в таком виде выйти из отчего дома.

Прекрасный Фриц был в восхищении от такой выдумки. Он не верил в привидения и считал, что его любимая без опасения может бежать с ним под видом призрака монахини. После того как они условились о месте встречи, Фриц уехал.

Военная карьера его складывалась удачно. Он презирал опасность, но судьба милостиво хранила его, и юноша быстро продвигался по службе.

Между тем Эмилия трепетала от страха за жизнь своего верного рыцаря, и всякая весть о сражении приводила ее в ужас и тоску. Прекрасный Фриц время от времени посылал письма своей невесте и получал от нее ответы через верную служанку.

Как только закончилась война, наш герой приготовил все для похищения Эмилии. Он купил четверку лошадей и коляску и в назначенный день явился в условленное место недалеко от замка

В положенный день Эмилия с помощью верной служанки приготовилась к выполнению своего замысла. Сославшись на нездоровье, удалилась она в комнату и переоделась в монашескую одежду.

Когда часы пробили полночь, смелая девушка, захватив с собой ключи от всех комнат замка, тихо спустилась с крыльца и пошла по старым монастырским переходам. Здесь она изо всех сил загремела ключами и стала хлопать дверьми, чтобы напугать тех, кто еще не уснул.

Эмилия покинула двор и поспешила к лесу, где ее должна была ждать карета. Но, подойдя в условленное место, она ничего не обнаружила и подумала, что ошиблась дорогою. Эмилия обошла все тропинки, однако нигде не увидела рыцаря с каретой. Прождав целый час, бедная девушка заплакала над своей поруганной любовью. Она чувствовала себя униженной и поклялась, что забудет вероломного жениха.

Никем не замеченная, вернулась Эмилия в замок и открылась только верной служанке.

А что же Прекрасный Фриц? Был ли он так виновен, как думала разгневанная Эмилия? Он в точности выполнил все условия. Фриц с нетерпением ждал встречи с любезнейшей Эмилией.

Когда наступила полночь, он подъехал к замку и дожидался, пока отворится калитка. Раньше положенного срока вышла к к нему милая монахиня. Прекрасный Фриц бросился к ней навстречу, прижал к груди и воскликнул:

— Теперь ты моя, а я твой навеки!

Влюбленный юноша на руках отнес невесту в карету, и они понеслись через горы и долины.

Но вдруг лошади начали ржать и храпеть, трясти гривами, закусывать удила и перестали повиноваться кучеру. Соскочило колесо, сильный толчок выбил возницу из седла, лошади помчались во всю прыть, и карета упала в глубокую яму.

Прекрасный Фриц от удара потерял сознание, а когда пришел в себя, то не обнаружил своей милой спутницы. Он до рассвета пролежал в лесу, где нашли его местные крестьяне и отнесли в деревню.

Бедный юноша беспокоился об участи своей дорогой Эмилии. По всему городу разослал Фриц людей, но никто ничего не мог узнать о ней.

А в полночь случилось вот что. В комнате Фрица отворилась дверь и вошла пропавшая беглянка! Но когда юноша бросился к ней — о, ужас! — он увидел не прекрасную Эмилию, а скелет давно умершей монахини. Бедный Фриц ужаснулся, перекрестился и стал читать молитву. Монахиня подошла к кровати, ледяной рукой дотронулась до щеки рыцаря и замогильным голосом произнесла:

— Ты мой, а я твоя навеки.

Целый час мучила она его своим присутствием, а потом исчезла. Но ночью появилась вновь.

Несчастный Фриц утратил свою веселость и впал в глубокую тоску. В полку заметили его печаль, но для всех было загадкой, что случилось с их веселым товарищем.

У Фрица был близкий друг, старый заслуженный капитан. Говорили, что он, помимо всего прочего, обладает даром волшебника и заклинателя духов. Опытный воин убеждал Фрица открыть ему свою тайну. Юноша, которому уже и жизнь стала не мила, не мог больше скрывать причины своего несчастья.

Заклинатель пообещал Фрицу избавить его от преследований духа. Капитан начертил на полу Фрица множество крестов и магических фигур, зажег волшебную лампаду и вызвал призрака. По приказу заклинателя полночный дух был навсегда изгнан из мира живых.

Прошло три года после событий, изменивших жизнь Фрица. За это время он совершил поход в Померанию, отличился в трех знаменитых сражениях и по возвращении в Богемию стал командовать полком.

Не без трепета решил он посетить замок Лаценштейн. Его тотчас впустили.

Надо ли говорить, как был безмерно счастлив Фриц, увидев свою Эмилию. Красавец полковник поведал своей любезной об ужасном приключении, случившемся с ним, а она призналась в своих мучительных подозрениях в его неверности.

Наконец решились они открыть тайную свою любовь строгой матери. Она была изумлена и испугана, когда влюбленные рассказали ей о проделках ужасной монахини. Графиня решила, что брак будет справедливой наградой любви, выдержавшей такое испытание, хотя и сокрушалась о незнатном происхождении Фрица. Но Эмилия доказала ей, что лучше выйти замуж за человека, имеющего личные достоинства, чем за того, кто только своим предкам обязан благородным именем.

Мать согласилась с дочерью и благословила их союз. В замке отпраздновали пышную свадьбу, и Прекрасный Фриц со своей верной Эмилией наслаждались счастьем до глубокой старости.

Старинные немецкие сказки: Из "Народных сказок", изданных Виландом. — Саратов: Регион. Приволж. изд-во "Детская книга", 1995. — 240 с. ISBN 5-8270-0116-3

Нарушенная клятва

Между Лейном и Везером самым великолепным в древности было графство Галлермюнд. Как перл в золоте или медовая сердцевина прекрасного цветка, это графство лежало среди четырех других саксонских графств. На востоке оно граничило с Поппенбургом, на западе — с Шаумбургом, на юге — со Спигельбергом, а на севере — с Каленбергом. Неподалеку от Элдагсена, с левой стороны, до сих пор еще видны развалины столичного замка графа Галлермюнда.

В то время, когда герцог Гейнрих вместе со своим верным спутником Львом совершили в одну ночь славное путешествие из Палестины в Брауншвейг на спине услужливого дьявола, жил в Галлермюнде граф Гейнрих Вакер со своей супругой Ютой Ольденбургской. Графиня Юта была прославляема своими современниками, как пример добродетели и красоты.

Граф Гейнрих, обладая таким редким сокровищем, считал себя счастливейшим супругом под луною и любил добродетельную Юту с нерушимой верностью. Графиня отвечала своему супругу такой же нежной любовью. И когда в минуты, посвященные излиянию сердечных тайн, поверяли они друг другу свои чувства, то между ними не бывало другого спора, как только о том, мужское или женское сердце способно испытывать истинную любовь. Жизнь казалась им весьма кратковременной. Для счастья. Главным предметом их рассуждений были чувства любящих супругов после смерти. Графиня часто уверяла мужа, что без него даже радости рая будут ей безразличны.

Стены комнаты, где вели они беседы, по моде того времени были расписаны картинами. На одной из них изображены были влюбленные, углубившиеся в нежный разговор. К ним подходит смерть и приглашает красавицу танцевать. Юноша при виде костлявого чудовища опускает руку, лежавшую на талии девушки, отдаляется от своей подруги и обнимает другую прелестницу.

—  Видишь, милый друг, — говорила графиня, указывая на картину, — вот пример мужской верности. Возлюбленная его еще не умерла, а страсть уже угасла в сердце неверного!

Эта мысль так разволновала чувствительную графиню, что слезы оросили ее розовые щеки. Печаль прекрасной мечтательницы глубоко тронула доброго супруга.

—  Милая, — сказал он, — чистая любовь не знает измены. Даже неизмеримое пространство между небом и землей не в силах разлучить души, соединенные узами любви. Я клянусь моей совестью и рыцарской честью, что если ты (боже сохрани!) умрешь раньше меня, то мысль о возможности другой любви никогда не придет мне в голову. Такой же клятвы я требую от тебя в случае, если умру прежде, чем ты. Наша клятва должна неразрывно соединить нас. И если возвращение в этот мир после смерти будет в моей власти, то я приду и напомню нашу клятву, если ты ее забудешь. Давай же поклянемся друг другу в вечной любви и верности.

Графиня совершенно успокоилась, благодаря уверениям графа в вечной любви, и охотно отказалась от второго замужества в случае его смерти. Чтобы закрепить договор, связала она из зеленого и черного шелка (эти цвета означают надежду и печаль) два узла, дабы тот из них, кто переживет другого, навсегда сохранил в памяти данную клятву. Муж прикрепил один узелок к своей графской цепи, а жена заключила другой в золотой кулон в виде сердечка, который всегда носила на груди.

Вскоре после этого граф Гейнрих устроил великолепный праздник. Прелестная графиня только-только хотела открыть бал танцем со своим супругом, как доложили, что в замок прибыл герольд4 и просит позволения говорить с хозяином. Графиня Юта испугалась: она решила, что посланник принес весть о войне или прибыл с вызовом на поединок ее милого супруга. Но когда герольд вошел в зал и она увидела на его груди герб своей фамилии, то несколько успокоилась. Вестник поклонился и произнес:

—  Граф Гергард фон Ольденбург, шурин и друг ваш, просит вас оказать ему поддержку, по рыцарскому обычаю, своей рукой и войском в сражении против Штетингера.

Граф Гейнрих, не размышляя долго, дал свое согласие и отпустил герольда с щедрыми подарками.

Граф тотчас оставил танцевальный зал — и храм радости превратился в военный лагерь. Тихая гармония флейт и арф была заглушена грохотом оружия. Нежная Юта трепещущей рукой украсила перьями шлем мужа.

На рассвете граф надел стальные латы и велел подвести своего коня. Графиня прижалась к груди супруга и не смела выговорить страшного слова: «Прощай!» Наконец граф прервал горестную сцену, вскочил на коня и поскакал прочь от замка. Графиня вышла на балкон и сквозь слезы смотрела ему вслед, покуда развевающиеся перья шлема не исчезли вдали.

У графини был паж по имени Ирвин, который носил шлейф ее платья в праздничные дни и когда она ходила в церковь. Она велела пажу ехать с графом, приказав ни на шаг не отходить от своего господина. Ирвин запомнил приказ прекрасной госпожи и следовал за графом как тень.

Медленно протекали дни для графини без ее милого супруга. Она считала каждый час. Когда солнце опускалось за западные горы, ей становилось легче, ибо с окончанием каждого дня приближался срок возвращения графа. В ожидании прошла зима. Растаял снег, зацвел виноград, леса позеленели, но граф не возвращался. Печальные предчувствия наполнили сердце тоскующей графини. Страшные мысли терзали ее день и ночь. Ей снились сны, предвещавшие несчастье: иногда она видела во сне, что у нее выпал зуб, или разорвалось ожерелье, или что она бродит между гробами и могилами. Даже днем случались странные происшествия в графском доме.

Однажды, во время обеда, вдруг раздался громкий звук, заставивший графиню вскочить с кресла. Когда стали выяснять, что случилось, то увидели в буфете треснувший бокал графа. Изумление и ужас отразились на лицах присутствующих.

—  Боже милосердный, — сказала графиня, — это означает, господа, что супруга моего уже нет на свете...

Три дня спустя у графини появилось странное чувство, которого она не могла объяснить. Ей казалось, что должен приехать посланник от ее супруга. Она поднялась на сторожевую башню, стала всматриваться в дорогу и вскоре увидела рейтара6. Он был покрыт черным сукном, а всадник одет в траур. Когда он приблизился к воротам замка, несчастная графиня узнала своего пажа Ирвина в одежде печали.

—  Ах, Ирвин,— вскричала она, — какую весть привез ты мне? Скажи, здоров ли мой супруг?

Ирвин со слезами отвечал:

—  Добрая, милостивая госпожа моя! Дурную весть привез я тебе. Много слез будет она стоить твоим прелестным глазам. Сними свое цветное платье и покрывайся черным флёром7: не стало графа Гейнриха, он мертв.

Услышав страшную весть, графиня без чувств упала на руки служанок.

Во всем Галлермюндском графстве был объявлен траур, и верные вассалы искренне оплакивали своего доброго господина.

Скорбь не лишила жизни молодую вдову, как ни молила она об этом. После того как первое горе выплеснулось бурными потоками слез, сердце прекрасной Юты насладилось минутным покоем, и она велела позвать верного Ирвина, чтобы услышать подробный рассказ о гибели ее милого супруга.

Ирвин поведал ей, что в тот самый день и час, когда граф двинул войско против Штетингера, началось жестокое сражение. Графу выпало несчастье первому броситься на неприятеля. Тут латы его были пробиты бердышом8, а убийственная стрела пронзила грудь.

—  Нерадивый, — прервала графиня рассказчика, — не приказывала ли я тебе напомнить моему супругу о необходимости беречь свою жизнь, когда он, упоенный пылом боя, забудет самого себя?

—  Милостивая государыня, — отвечал Ирвин, — я еще не все пересказал вам. Подле вашего супруга ехал граф Гергард Ольденбургский, ваш брат. С жаром молодости бросился он на неприятеля и попал в окружений тысячи мечей устремились к нему. Граф Гейнрих, увидев, какой опасности подвергается его шурин, пришпорил своего коня и бросился на помощь. Тут я закричал изо всех сил: «Постойте, милостивый господин! Подумайте о своей нежной супруге». Но он не слушал меня и обратился к своим рыцарям: «За мной, друзья мои! Граф Гергард в опасности!» В один миг оказался он в самом центре сражения, прикрыл своего шурина щитом, и сильная его рука поражала неприятеля мечом, как коса жнеца спелые колосья. Граф Гергард вырвался из окружения, но его избавитель стал добычей смерти. Когда я поднял забрало его шлема, он узнал меня и сказал: «Верный Ирвин, поезжай домой и сообщи графине о моей смерти. Скажи, чтобы она не плакала и не сокрушалась о моей участи. Ах! Если бы ты скорее соединилась со мной, дорогая моя супруга!» С этими словами граф испустил дух.

Грустное повествование сильно подействовало на удрученную вдову. Она громко рыдала, и глаза ее распухли от слез. Женщины, находящиеся при графине, делали Ирвину знаки, чтобы он вышел, но несчастная вдова приказала ему остаться.

—  Ах, Ирвин, все еще мало знаю я о твоем господине. Рассказывай дальше. Не раздавлено ли его тело лошадьми, не растерзано ли злобным неприятелем? Или с честью предано земле, как и положено храброму рыцарю? Любезный паж, скажи мне все, что знаешь.

Ирвин вытер слезы, катившиеся по его щекам, и продолжил свою речь:

—  Не думайте, графиня, что драгоценные останки вашего супруга были раздавлены или растерзаны. Графы выиграли славное сражение. После окончания боя съехались все они оплакать брата по оружию и верного союзника, взяли его тело и с величайшей церемонией предали земле. Сердце же его велено набальзамировать и отправить вам в ближайшее время. Когда везли тело, то все войско стояло в глубоком молчании, склонив знамена и копья, литавры и трубы играли печальную мелодию. Впереди процессии шел маршал со своим черным жезлом, за ним следовало четверо рыцарей. Один нес латы, другой — стальной щит, третий — меч, четвертый — шлем. Все графы и дворяне следовали за гробом, покрытым черным сукном с изображениями тридцати двух гербов. Поверх гроба лежал лавровый венок. Могилу обложили дерном и поставили три каменных креста: один в головах, другой — в ногах, третий — посредине — в память о том, что здесь погребен немецкий герой.

Хотя рассказ верного Ирвина исторг новые слезы из прекрасных глаз графини, она не удовлетворилась его речью и расспрашивала о тысячах малейших обстоятельств, которые желала знать в точности. Ирвин каждый день должен был повторять свою печальную повесть вдове и вспоминать новые подробности происшедшего. Аптекари и лекари шесть месяцев бальзамировали сердце графа.

Печальная вдова приказала воздвигнуть в саду великолепный памятник из мрамора и алебастра, изображавший графа во весь рост в латах, шлеме и с мечом в руках. Ивы и высокие тополя осеняли памятник. Графиня посадила вокруг него жасмин и розмарин, а у подножия установила урну с сердцем супруга. Часто в сопровождении верного пажа приходила она сюда, и он снова и снова повторял свой рассказ о гибели и погребении графа. Часами просиживала она здесь, проливая слезы безутешной скорби.

Целый год ежедневно посещала молодая вдова гробницу своего супруга. Она все еще питала надежду, что дух его возвратится на минуту из небесных сфер, чтобы каким-нибудь знаком уверить ее в своей верности. Всякий раз сетовала она на свою горькую участь и оплакивала смерть возлюбленного.

Такая верность любви и преданность погибшему супругу стали известны всем жителям графства Галлермюнд и соседних областей. Все вдовы начали вновь скорбеть о своих усопших мужьях. Влюбленные ходили к памятнику, где проводила дни верная графиня, надеясь, что это поможет им укрепить узы любви. Многие молодые красавицы собирались под сенью тополей и в ясные летние вечера воспевали любовь графа Гейнриха и верность прекрасной Юты.

Но по прошествии времени плохая погода или нездоровье мешали нежной графине ежедневно приходить к монументу своего супруга. И наступило время, когда Юта посещала некогда святое место с таким же равнодушием, с каким монахини ходят в церковь. То есть больше по привычке, чем по велению сердца. Глаза отказывали ей в слезах, а грудь — во вздохах. Графиня выбросила из головы романтические мысли призвать дух своего супруга, чтобы он подтвердил клятву верности.

Словом, прекрасная графиня не находила в своем сердце былой любви и печали.

Звезда графа склонилась к закату, между тем как другая высоко поднялась над горизонтом. Черноглазый Ирвин, сам того не зная, стал возмутителем душевного спокойствия Юты. Хотя должность его состояла в том, чтобы отворять двери перед своей госпожой и носить шлейф ее платья, однако после смерти графа, как мы знаем, он должен был раз за разом повторять рассказ о его кончине. Ирвин имел такой дар красноречия, что прекрасная вдова не могла наслушаться. Он живописно вспоминал, о чем граф говорил, умирая, и даже о чем он думал! Объяснял каждое движение, каждый взгляд умирающего и умел сделать из этого заключения, лестные для графини. Он прославлял счастье рыцаря, оплакиваемого такими глазами, и клялся, что за одну драгоценную слезу отдал бы свою жизнь.

Сначала, когда горе было еще свежо, графиня  не обращала внимания на излияния пажа. Потом стала находить в них невинное удовольствие и, наконец, сама стала подавать повод, чтобы лишний раз услышать похвалу своей красоте и нежности.

Ирвину надлежало бы не иметь глаз, чтобы оставаться нечувствительным к прелестям молодой вдовы. Почтение, которое испытывал паж к своей госпоже, хотя и удерживало в границах сердечную страсть, но румянец, покрывающий щеки, когда взор его встречался со взором графини, и чрезвычайное желание услужить ей, выполнить любую прихоть, выдавали его с головой. Графиня без труда проникла в тайну его сердца. Это открытие не доставило ей неудовольствия. А через некоторое время в душе чувствительной графини вспыхнуло пламя любви.

Ирвин с тайной радостью заметил нежную склонность своей повелительницы. Он льстил себя надеждой, что когда-нибудь станет супругом своей госпожи. Однажды паж решил испытать свое счастье. Провожая графиню к памятнику, он обратился к ней с такими словами:

—  Госпожа! Я прошу вас отпустить меня. Уже пришло время, когда по примеру моих предков должен я взяться за оружие.

—  Ах, добрый Ирвин, — прервала его речь графиня, — почему ты решил так скоро покинуть меня! Скажи, что тебя тревожит? Стремление к славе и рыцарскому достоинству или скука однообразной жизни? А может, искра обманчивой страсти зажглась в твоей груди и не дает покоя?

Ирвин в ответ только молча вздыхала и смотрел в землю. Через несколько дней он вскочил на любимого коня своего умершего господина и отправился испытать силу своей руки.

Эта отлучка повернула колесо судьбы в его пользу. Графиня скоро почувствовала скуку вдовьего состояния, поскольку рядом не было милого свидетеля ее горя. Печаль больше не находила себе пищи. Теперь душу занимали совсем другие проблемы. Она думала о том, как бы развязать узел любви, так крепко сплетенный ею когда-то.

Графиня открыла золотое сердечко, висевшее на ее шее, и вынула хранящийся в нем символ верной любви. Долго рассматривала она черно-зеленый шелковый узелок, надеясь вытащить кончик нитки, чтобы развязать его.

Ей удалось распутать верхние петли, но внутренние развязать она не могла. Наконец графиня потеряла терпение и решила прибегнуть к помощи ножниц. Они оказали ей ту же услугу, какую оказал меч великого Александра при разрубании гордиева узла.

Графиня Юта решила, что теперь она имеет право сделать новый узелок и положить его на место первого в золотое сердечко. Уже готова она была приняться за дело, но внезапная робость остановила ее руку.

—  Любовный узел, — сказала она сама себе, — это только эмблема земного соединения, и
такой узел легко развязать. Но клятва, данная нами и связавшая нас с потусторонним миром, наверное, совсем другое дело.

Такое рассуждение опечалило Юту, и она решила обратиться за советом к одному почтенному человеку. Графиня велела заложить карету и со страхом в сердце отправилась к пробсту Унфзену.

Этот ученый муж при всем своем благочестии и образованности питал слабость к красивым женщинам и всегда решал спорные вопросы в их пользу.

—  Что возмущает ваше сердце? — спросил он графиню. — Откройте мне свою тайную горесть.

—  Меня мучает безрассудная клятва, которую я дала во имя любви, — отвечала вдова. — Я обещала возобновить узы супружества и по ту сторону гроба. Но может ли молодая женщина в весну жизни совладать со своим сердцем? Скажите, отец мой, встретятся ли когда-нибудь влюбленные с прежней любовью или все, что соединено на земле, разрушится в будущей жизни?

—  Конечно, конечно! — отвечал пробст. — Все земные узы разорвутся на небесах. Смерть уничтожила ваш брак, вы так же свободны, как птица в воздухе, или как серна в лесах, избежавшая сети ловца. Если же свою совесть вы обременили безрассудной клятвой, то и от этого есть средство: не забудьте мой бедный монастырь, а я достану вам разрешительную грамоту от епископа. Тогда можете вступить в повторный брак, и грех не свяжет вас ни здесь, ни в той жизни.

Успокоенная вдова вернулась домой, и единственным желанием ее было, как только возвратится прекрасный Ирвин, заключить с ним союз любви.

Когда Ирвин вернулся в Галлермюнд, графиня сняла с себя траур, встретила пригожего рыцаря как равного себе и устроила в честь него пир.

Вскоре в замке начались приготовления к свадьбе. Богатая невеста собиралась с торжеством и пышностью вступить во второй брак.

За месяц до бракосочетания нежная чета, прогуливаясь по саду, нечаянно наткнулась на монумент. Луна освещала памятник, придавая ему внушительный и суровый вид. Невеста взглянула на статую графа, и ей почудилось, что мрамор оживает, подобно изваянию Пигмалиона. Казалось, монумент двигался, поднимал правую руку и грозил неверной.

Ужас объял клятвопреступницу. Она зашаталась, громко вскрикнула и спрятала лицо на груди своего рыцаря. Ирвин испугался, не понимая, что произошло с графиней.

—  Отчего ты дрожишь, милая? — спросил он. — Не бойся, я сумею защитить тебя от любой опасности.

—  Ах, Ирвин, — проговорила Юта тихим, прерывающимся голосом, — разве не видишь, как ужасно грозит истукан? Уйдем из этого страшного места, где охватывает меня смертельный ужас.

Влюбленному рыцарю показались странными ее слова.

—  Это только игра воображения, — принялся успокаивать он возлюбленную. —  Тень вяза, ветер и свет месяца обманули тебя и сотворили картину, которую дополнило унылое впечатление полуночи.

—  Неправда! — отвечала графиня. — Глаза не обманули меня; памятник моего супруга двигался, угрожая, и напоминал о клятве. Ах, Ирвин, милый Ирвин! Я не могу, не смею быть твоей.

Такая речь расстроила Ирвина, он думал целую ночь, как излечить свою прекрасную невесту от навязчивого бреда, и на рассвете отправился за советом к мудрому пробсту. Святой отец, выслушав обеспокоенного юношу, поехал в Галлермюнд, чтобы увидеть графиню.

—    Не печальтесь об умерших, — сказал он. — Мертвые не заботятся о живых. Со смертью разрушаются все обязательства, какие заключила любовь. Я уверен, что если бы супруг ваш мог смотреть на вас из небесного окна, то ему приятно было бы видеть, что ваши слезы уже осушились. Он одобрит выбор вашего сердца и благословит ваш союз.

Слова мудрого пробста успокоили душу графини. Прерванные приготовления к свадьбе возобновились.

Между тем по графству поползли слухи, что около памятника графа Гейнриха происходят странные вещи. Многие нежные влюбленные, приходившие в сад на свидание, в ужасе бежали оттуда. В кустарнике раздавался страшный треск, в каменной галерее слышались тяжелые шаги, иногда в густолиственном ивняке пробегало голубое пламя, подобное блуждающим огням, а вокруг монумента часто расхаживала длинная белая тень. Певцы и музыканты, по обыкновению приходившие сюда исполнять серенады о верности любви, были встречены каменным дождем.

В графском замке не верили страшным слухам, но никто не осмеливался после захода солнца бродить по ужасному саду.

Наконец наступил день свадьбы. Едва ночные тени покрыли долины и леса, как тысячи свечей осветили замок. Прекрасная Юта, одетая в великолепное платье, шла с восхищенным женихом к алтарю, где их давно дожидался услужливый пробст. Брачная свита медленно проходила через двор замка к церкви, как вдруг на крышу опустился ворон и стал кричать изо всех сил; собаки подняли страшный лай, и с башни замка им вторила сова. Музыканты заиграли на волторнах и начали бить в литавры, чтобы заглушить вестников беды.

Бракосочетание совершилось, но (о ужас!) на обратном пути из церкви в замок вдруг погас брачный факел, которым паж, как Гименей13, освещал дорогу новобрачным. Но веселье не прекратилось, и танцы продолжались до полуночи. Однако, как только пробило двенадцать часов, в замке поднялся страшный шум, подобный вою урагана. Зазвенели окна, задрожали стены, попадали со стола стаканы и рюмки, оглушительно хлопали двери, тускло, как на погребении, горели свечи. А холл, напротив, осветился таким необыкновенным светом, что все сидящие за столом пришли в ужас. Гости пребывали в безмолвном изумлении, и никто не мог объяснить это необыкновенное явление.

Вдруг графиня воскликнула:

—  Боже, что я вижу! Супруг мой идет отомстить за себя!

После этих слов она упала на пол и не подавала признаков жизни.

Кликнули врачей, но было уже поздно.

Прекрасную графиню предали земле, а забальзамированное сердце положили в урну. Таким образом, два сердца, поклявшиеся при жизни в вечной любви, соединились и после смерти.

Старинные немецкие сказки: Из "Народных сказок", изданных Виландом. — Саратов: Регион. Приволж. изд-во "Детская книга", 1995. — 240 с. ISBN 5-8270-0116-3

Перстень звездочета

Прежде чем большую половину острова Рюген разрушил северный потоп и поглотило море, владел этой землей молодой князь Удо. Столицей его владений был город Арконь, развалины которого погребены теперь глубоко в морской пучине.

Князь женился на девице Эдде, дочери своего вассала, и счастливо жил в своей стране, окруженной морем.

Он любил подданных и постоянно заботился о них. Управляя мирной страной, князь Удо совсем не чувствовал тяжелого бремени власти и потому больше походил на обыкновенного счастливого человека, чем на грозного правителя. Если он иногда разлучался с милой своей супругой, то только для того, чтобы отправиться на охоту или заняться рыбной ловлей.

Однажды он охотился на северной границе своего государства, на мысе, далеко простиравшемся в море. В полуденную жару князь отдыхал со своей свитой под тенью развесистого дуба и наслаждался чудесным морским пейзажем.

Вдруг поднялся сильный ветер, поверхность моря нахмурилась, как гневное чело, закипели волны и своей пеной покрыли прибрежный песок и камни. Князь и его слуги видели, как плывущий по морю корабль, врасплох застигнутый бурей, стал игрушкой ветра и волн и разбился о подводные скалы. Князь Удо тотчас поспешил на берег, чтобы оказать помощь мореплавателям. Он обещал щедро наградить местных рыбаков, если они сумеют спасти несчастных. Но труды смелых рыбаков были напрасны: море поглотило свою добычу.

Только одному человеку удалось спастись. Он плыл по волнам, сидя верхом на бочке; добрался до берега, где был ласково встречен сострадательным государем. Князь велел принести для незнакомца сухую одежду, накормить его и напоить. После чего обратился к нему с вопросом:

— Скажи, друг мой, кто ты такой, откуда и куда направлялся?

— Зовут меня Вайдевут, — отвечал незнакомец. — Я плыл из Бруции в Англию.

Князю хотелось побольше разузнать о мореплавателе, но тот так искусно уходил от расспросов, что Удо не смог удовлетворить своего любопытства. Затем князь решил продолжить охоту и пригласил своего гостя присоединиться к свите.

Незнакомец не чувствовал, казалось, ни малейшей усталости и с удовольствием принял предложение. Прежде чем сесть на коня, он разбил бочку, на которой приплыл, и отломил от нее щепку. Во время охоты он показал себя искусным стрелком из лука.

Когда князь и его приближенные отправились домой, то на дереве заметили галку. Удо пожалел, что у него нет сокола, чтобы затравить ее. Незнакомец, узнав о желании князя, вынул из кармана щепку от бочки и бросил ее вверх. Тут над головой князя взвился ястреб, бросился на галку, убил ее и опустился на руку своему хозяину.

Князь и его свита чрезвычайно изумились, и каждый высказал свое мнение о таинственном незнакомце. Одни посчитали его морским богом, другие — колдуном. Во дворце Удо принял его как дорогого гостя и представил своей супруге.

Незнакомец своим поведением оправдал доброе отношение князя. Он обнаружил обширные знания и умел занять приятным разговором. Но ни дружба, ни внимание хозяина не заставили гостя открыть свою душу. Князь иногда замечал в нем тайную печаль, особенно незнакомец становился грустным, когда видел Удо рядом с супругой Эддой. Это пробудило в князе подозрение... Но Вайдевут скоро вывел Удо из этого заблуждения.

Однажды на охоте они отстали от свиты. Вайдевут подошел к государю и сказал:

— Князь! Вы сжалились над потерпевшим кораблекрушение, и я не останусь неблагодарным. Вы неверно толкуете мою печаль. Сердце мое чисто перед вами. Но если вы хотите знать причину моей горести, то я открою ее вам.

Удо был изумлен этой речью. Он не мог понять, как незнакомец угадал его сокровенные мысли, и находился в полном замешательстве.

— Всякому позволено думать, — сказал он, — я рад, что ошибся. Но открой мне тайну своей печали.

— Пусть будет так, — отвечал Вайдевут. — Я астролог. Из любви к вам я прочел по звездам вашу судьбу. Счастье изменит вам — вот причина моего беспокойства. Если вы желаете подробно знать, что случится с вами, то я расскажу.

— Нет, — молвил Удо. — Твое пророчество не обещает мне ничего доброго. Я благодарен за то, что ты принимаешь участие в моей судьбе, но не надо открывать мне ее секреты, чтобы я не терзался преждевременно своим несчастьем.

Звездочет повиновался, но просил отпустить его с миром. Удо расстался с ним по-дружески и щедро одарил его. Вайдевут скрылся, прежде чем его успели спросить, куда он направляется.

Через несколько месяцев Круко, король Оботритский, правящий Мекленбургом, объявил войну острову Рюген. Князь Удо поспешно собрал войско и положился на защиту моря, которое окружало остров. Но неверная стихия приняла сторону сильнейшего и принесла на своей широкой спине неприятельский флот к берегам Рюгена.

Армия князя не смогла отразить нападение сильного врага на поле боя. Княжеское войско отступило за стены Арконя. Сорок дней длилась осада, но после мужественной борьбы город, наконец, стал добычей победителя.

Князь и его верные вассалы под прикрытием ночи вышли из города, пробрались через лагерь неприятеля, спустились к морю и сели на корабль. Взор князя был устремлен к родному берегу. Удо не сожалел о потере власти, он страдал от разлуки с любимой супругой и грудным ребенком, оставшимися в руках неприятеля. Он негодовал на верных слуг за то, что уберегли его от гибельных мечей, и считал убитых счастливыми, потому что они не терзаются печалью.

Сама судьба, казалось, сжалилась над несчастным принцем и, выполняя его желание, пыталась избавить его от мучительной жизни: поднялась буря, подхватила корабль, завертела его, изорвала паруса, сломала мачты и руль. Сильный удар о подводный камень разбил корабль в мелкие куски. Удо с тайной радостью бросился в бушующее море, чтобы ускорить свою смерть, но неодолимая сила против воли извлекла его из глубины и волной выбросила на берег.

Когда он пришел в себя, то увидел вокруг множество людей, старающихся привести его в чувство.

Но прежде всего взор его остановился на Вайдевуте, усердствовавшем больше всех. Вместо  того чтобы поблагодарить его, князь сказал слабым голосом:

— Жестокий, зачем возвращаешь меня к страданиям, не даешь обрести вечного покоя? Сжалься надо мной и дай мне в волнах найти мою смерть, тогда я сочту тебя своим благодетелем. Избавляя меня от смерти, ты продлеваешь мои мучения.

Вайдевут дружески подал ему руку и произнес с состраданием:

— Князь! Несчастье удручает вас, но сильному человеку нельзя поддаваться року. Он должен собрать последние силы и победить его. Прежде чем умереть, откройте мне свое горе.

— Ах, — отвечал князь, — для чего просишь ты меня рассказывать о несчастье? Воспоминания разрывают мое сердце. Сильный неприятель отнял у меня княжество, я лишился нежной супруги и милого ребенка. Теперь ты все знаешь и одобришь мое намерение расстаться с жизнью, которая для меня мучительнее смерти.

— Все это рассказали мне звезды, — отвечал звездочет, — когда я спросил их о вашей судьбе. Но влияние их опять может стать благоприятным. И потому не отчаивайтесь: судьба вознаградит вас за потери.

Князь Удо в глубокой печали смотрел на морскую гладь и находил мало утешения в словах Вайдевута. Но добрый астролог не переставал ободрять его, и князь, наконец, согласился следовать за ним в рыбачью хижину, находившуюся  недалеко от моря. Князь Удо с огорчением увидел, что Вайдевут не был ни чародеем, ни морским богом. Он обладал только даром предсказывать судьбы, во всем остальном не отличался от других рыбаков, живших на побережье. После скромного сельского ужина услужливый хозяин проводил гостя в спальню и пожелал приятных сновидений.

На следующее утро князь Удо, проснувшись, увидел, к своему великому изумлению, что он находится не в хижине рыбака, а в богато убранном дворце. Солнечный свет проникал в комнату сквозь окна с разноцветными стеклами. Как только князь пошевелился, к нему подошли великолепно одетые слуги и с почтением дожидались приказаний.

Он начал спрашивать их, где находится, как попал во дворец и кто его хозяин. Слуги отвечали, что он находится в городе Гедане, в столице государя Вайдевута Сильного.

Князь Удо не смел поверить, что звездочет Вайдевут, которому он дал пристанище, является великим монархом королевства Бруции. Не успел он прийти в себя от удивления, как появился хозяин дворца со всеми знаками отличия своего сана и с нежностью обнял гостя.

— Брат мой, — сказал он, — я очень рад, что мне представился случай отплатить вам за дружбу.

Чтобы вывести князя Удо из замешательства и развеять его печальные мысли, Вайдевут рассказал ему свою историю.

— Я отправился в путешествие, — начал он, — чтобы узнать людей и познакомиться с обычаями разных народов. Кроме того, я хотел посмотреть на иноземных принцесс и выбрать  себе жену. Особенно интересовала меня Эльфрида, дочь короля Британии, славившаяся красотой и добродетелью. Я снарядил корабль, чтобы отправить на нем свиту и подарки принцессе. Мне же корабль не нужен: я знаю более надежное средство плавать по морям. Недалеко от вашего острова меня застала буря и разбила корабль, но я легко перенес эту потерю. Во время кораблекрушения я заметил вашу попытку оказать помощь погибающим. Такое человеколюбие тронуло меня и заставило познакомиться с вами. Вот причина моего длительного пребывания на острове. К тому же меня мучило предвидение вашей неотвратимой участи. Но я знал и то, что счастье вновь улыбнется вам, поэтому не стал вмешиваться в вашу судьбу.

От вас отправился я в Англию посмотреть невесту, но опоздал. Прекрасная Эльфрида уже отдала свое сердце другому, и я не стал добиваться ее руки. На обратном пути я посетил двор короля Круко, вашего врага. Я видел его дочь, принцессу Амалию, прекрасную как богиня, но сердце ее не способно к любви. Поэтому я подавил страсть, зародившуюся в моем сердце...

Князь Удо не мог понять, почему его друг, будучи наделенным королевской властью, не в состоянии наслаждаться счастьем любви, и признался Вайдевуту, что не в силах разгадать эту загадку.

— Вам известно, — отвечал король Вайдевут, — что я обладаю даром заглядывать в будущее. Вы все слепо повинуетесь своему жребию. Я же постоянно спрашиваю совета у судьбы. И когда вижу, что выигрыш не на моей стороне, то оставляю обманчивую любовь, сладкое наслаждение которой отравлено полынной горечью. Прекраснейшие надежды наиболее обманчивы. Если бы влюбленные умели отгадывать свое будущее, то было бы мало браков.

Удо выслушал своего друга и с улыбкой дал ему совет:

— Любезный Вайдевут, при выборе сердца не смотри в будущее, а гляди на свою невесту, иначе никогда ты не будешь наслаждаться супружеским счастьем. (Король Вайдевут через некоторое время последовал этому совету. Он сыскал вблизи то, чего не нашел вдали. Разделил сердце и трон со своей подданной и был счастлив с прекрасной супругой.)

Сколько ни старался Вайдевут развеять печальные думы своего гостя, ему не удалось этого сделать. Князь Удо был постоянно задумчив и грустен. Образ милой Эдды стоял у него перед глазами, и он все время расспрашивал короля-звездочета о ее судьбе. Вайдевут старательно уклонялся от его вопросов, но не смог, наконец, не выполнить просьбу князя. Он так повел свою речь:

— Выслушай меня, любезный мой брат: твоя супруга не смогла пережить разлуку с тобой. Тень ее предстала перед моими глазами прежде, чем твоя нога ступила на мою землю. Узнав, что город во власти неприятеля, и считая за величайшее несчастье носить цепи невольницы, она оборвала свою жизнь с помощью яда.

Удо впал в великое отчаяние, услышав о смерти своей супруги. Он заперся на семь дней в своей комнате и оплакивал Эдду.

На восьмой день он вышел и сказал хозяину, что хочет испытать судьбу: не будет ли она благосклонна к нему после ее немилосердия. Король Вайдевут обратился к князю с такими словами:

— Я не могу предложить тебе счастья, которого ты достоин, ты рожден независимым князем и должен им оставаться до конца своих дней. Если сможешь, ты получишь обратно свое княжество. Сейчас звезды к тебе не расположены. Я могу только сказать, что счастье ждет тебя в самом начале твоего несчастья.

Князь приготовился к отъезду. Перед разлукой король Вайдевут созвал гостей на великолепный пир, продолжавшийся девять дней. В последний день привел он князя Удо в кабинет, взял за руку и произнес:

— Еще одно слово, прежде чем мы расстанемся. Прими от меня в знак неизменной дружбы перстень. Это не подарок. Ты должен использовать его для своей пользы, пока он тебе будет нужен. А также выслушай тайну, дабы ты знал, что мое сердце открыто перед тобой. Весь свет считает меня великим волшебником. Я умею угадывать по звездам судьбы людей, но все мое волшебное искусство заключено в этом перстне, который я получил от моего умершего друга. В камне перстня заключен маленький услужливый дух. Он может принять любой вид, какой пожелает владелец перстня. Он проворен, предусмотрителен и верен. Это он в виде бочки доставил меня на твой берег, он был в щепке, превратившейся в ястреба. Он в виде легкого челнока переправил меня с твоего острова через море в Англию и оттуда к берегам мекленбургским. Тут я превратил его в крылатого коня, и он отнес меня в мое государство. Это он сообщил мне об участи, постигшей тебя, и по моему приказанию направил твой корабль к моим берегам. Когда буря разбила корабль, он извлек тебя из волн и затем из рыбачьей хижины перенес во время сна в мой дворец. Этого духа я не отдал бы ни за какое королевство, но тебя я считаю своим искренним другом и хочу доверить его тебе на некоторое время. Когда же он будет тебе не нужен, то пусть в виде ястреба с кольцом в клюве вернется ко мне. Чтобы вызвать духа, надо кольцо повернуть на пальце трижды вправо — и тотчас он будет свободен и готов выполнить приказания. Повернув кольцо трижды влево, ты вернешь духа в его кристальное жилище.

Князь с сердечной благодарностью принял залог дружбы, осмотрел перстень и приметил в прозрачно кристалле темное пятнышко.

После трогательного прощания Удо, по совету астролога, отправился прямо в Мекленбург. Хотя ему казалось невероятным, что в столице врага найдет он свое счастье, как предсказал ему Вайдевут, но недолго размышлял и предоставил времени и случаю решать эту проблему. Мекленбург был главным городом Оботритского королевства. По площади своей и количеству народа его считали европейским Багдадом. Круко имел в этом городе блестящий двор и переселил сюда всех побежденных князей и вассалов. Он был удачливым завоевателем, но не чувствовал себя счастливым, так как не имел наследника. Принцесса Амалия, его единственная дочь, по закону не могла быть преемницей престола, и король надеялся, выдав ее замуж, утвердить наследником первенца дочери.

Но Амалия, при всей своей красоте, питала непреодолимое отвращение к мужскому полу. Она отвергала самые выгодные партии. Поскольку отец очень любил ее, то не хотел принуждать и надеялся, что она выберет себе мужа по сердечной склонности. Но принцесса не желала выходить замуж.

Король Круко, наконец, потерял терпение и, чтобы не оставить без наследника свой престол, вынужден был объявить, что любой человек, покоривший сердце Амалии, получит ее в жены и в придачу княжество Рюген. Это обещание привлекло немало рыцарей. Они съезжались в Мекленбург со всех четырех сторон света и предпринимали попытки завоевать сердце бесчувственной принцессы.

В это время в Мекленбург прибыл и князь Удо. Он не знал, под каким именем явиться при дворе, и решил затеряться в толпе женихов. Хотя он и слышал, что его княжество предназначено в награду тому, кто завладеет сердцем принцессы, он не хотел возвращать свои владения таким путем.

Однако, увидев принцессу, князь не смог устоять перед ее чарами; взор красавицы возбудил горячую любовь в его сердце. Он потерял сон и аппетит, сделался мечтательным и задумчивым. Но Амалия не замечала его в толпе женихов.

До сих пор князь Удо еще ни разу не воспользовался подарком Вайдевута. Теперь он решил прибегнуть к помощи услужливого духа. Он превратил его в прекрасного амура и посадил в золотую коробочку для булавок. Князь приказал духу исполнить обязанность бога любви и пустить стрелу любви в сердце той особы, которая откроет коробочку.

В один прекрасный день принцесса со своими приближенными гуляла в саду. Небольшой ветерок привел в беспорядок покрывало Амалии. Она попросила булавку, чтобы приколоть его. Князь Удо тотчас подбежал к ней, встал на колени и подал ей золотую коробочку. Принцесса открыла коробочку. Из нее выпорхнул амур и ранил девушку золотой стрелой в самое сердце. Удо сразу удалился, ожидая с беспокойством последствий.

На следующий день он с восхищением заметил, что прекрасные глаза Амалии ищут его в толпе придворных. Через несколько дней все, кто окружал принцессу, поняли, что ее сердце неспокойно и причиной волнения является неизвестный рыцарь. Король получил об этом тайное известие и был несказанно обрадован.

Он не мешкая спросил Амалию о том, что с ней происходит. Прекрасная принцесса закрыла покрывалом зардевшееся лицо и призналась в своей любви к неизвестному рыцарю.

Князь Удо, к величайшему изумлению всего двора, получил из рук короля прелестную Амалию. Когда заключали договор, то счастливый отец невесты спросил князя о его звании и происхождении. Удо отвечал ему без утайки. Король Круко был обрадован тем, что может с лихвой заплатить князю за причиненное ему зло.

Удо и Амалия жили при дворе короля до тех пор, пока не родился наследник трона. После чего восхищенный Круко отпустил своего милого зятя в его прежние владения.

Князь больше не нуждался в услугах духа. Как было условлено, он превратил его в ястреба и, вставив кольцо в клюв, с величайшей благодарностью отправил к прежнему господину, королю Вайдевуту.

Старинные немецкие сказки: Из "Народных сказок", изданных Виландом. — Саратов: Регион. Приволж. изд-во "Детская книга", 1995. — 240 с. ISBN 5-8270-0116-3